"Константин Ваншенкин. В мое время" - читать интересную книгу автора

кто часто выступал в Политехническом. Стихотворные сборники выходили без
фотографий авторов.
Однако появилась новая влекущая сфера - телевидение. Самые первые
телевизоры с маленьким экраном (КВН-49), но с пустотелой, заполнявшейся
дистиллированной водой линзой, - для увеличения. Воду покупали в аптеках.
Мой тесть одним из первых приобрел телевизор, - соседи, не спрашиваясь,
приходили смотреть каждый вечер.
Студия была только одна, на Шаболовке. Передачи шли, разумеется, в
прямом эфире, - видеозаписи долго еще не существовало. Но какие молодцы
телевизионщики! - они с самого начала стремились разнообразить свою
единственную программу. Часто бывали получасовые передачи современной
поэзии: ведущий и пять-шесть выступающих стихотворцев. Таким образом, на
каждого по пять минут. Если первые немного затянут, на последнего времени не
останется, - не раз бывало.
Приглашало участников телевидение, но, конечно, по согласованию с
Союзом. Некоторые, нетерпеливые, сами ходили к нашему начальству -
проситься. Попросился и Федя.
Поскольку телевидение было еще в новинку, люди смотрели все подряд.
Едва Федор Б. появился на черно-белом экране, как тотчас раздался звонок.
Нет, не в студию, а на Лубянку.
Затем, на партсобрании, нам официально сообщили, что во время войны он
был внедрен в партизанский отряд и в удобный момент вывел на него карателей.
Мало того, лично участвовал в ликвидации преданных им бывших товарищей.
Опознал его один из них, чудом уцелевший.
Так тяга к эфемерной славе оказалась сильней жизненной осторожности.
Через несколько лет Федор Б. умер в лагере, о чем нам тоже было
доложено.


* * *

Я в своей жизни выступал перед публикой гораздо реже большинства
коллег. Мне всегда это было неинтересно, я воспринимал выступления как
нечто, мне не нужное, скорее даже мешающее. Меня удивляли собратья, годами
читающие одни и те же, наиболее выигрышные стихи.
Но иногда, конечно, бывало невозможно отказаться. Или вот такое.
Предложили выступить в Концертной студии Останкино. Это были очень
престижные, в хорошее время, большие телевизионные вечера. Но главное -
выступишь раз, а посмотрят миллионы. Да и повторы бывали обязательно.
Я согласился. А тут приглашают устроить мой вечер в Политехническом. И
я его тоже провел - как репетицию. Боялся, приду, а там ползбла. Но сидели
даже на ступеньках. Может, в этом что-то и есть, если не часто. И в
Останкине все прошло, как теперь выражаются, нормально.
Но я еще, простите, немножко похвалюсь. Вечер в эфире длился час сорок.
А в натуре, под камерами, я два с половиной часа без перерыва читал стихи и
отвечал на записки. Так вот, я ни разу никуда не заглянул, читал только
наизусть. Хотите - попробуйте.
Из всех, чьи вечера там проводились, такое показал еще только Межиров.
Остальным приходилось пользоваться книжками.
Постепенно потребность в сверхлюдных вечерах стала спадать, но еще