"Сергей Валяев. Трупоукладчик" - читать интересную книгу автора

Веселый перестук топоров и лай собаки сбили меня с философских
обобщений. Что такое? Неужели курс доллара такой высокий, что бригада уже
приступила к трудовым подвигам? Я оказался прав: Емельич и ещё один
крепенький старичок развернули кипучую деятельность на подворье, возмущая
ретрограда Педро, не принимающего всей псиной душой реформаторской ломки.
- Эх, дирибиридернем, что ли, Саныч?! - вскричал весельчак дедок. -
Опосля трудового денька!
Выяснилось: пока я мучился со здоровьем на широких просторах родины,
дед стреканул в Дом культуры, где находился единственный на всю округу
пункт обмена валюты, и установил, что курс доллара к рублю такой! Ого-го!..
На два бакса можно выкупить четыре отечественные бутылки сулейки -
водки. И поэтому энтузиазм бригады был понятен: когда есть конкретная
мечта, почему бы и не помахать топориком?
Я сел на теплое крыльцо. Давно, когда мир был огромен, отец тоже
работал с деревом, и свежая сосновая щепа брызгала в стороны, а я, бутуз,
ловил её, пытаясь жевать. Мне нравился незнакомо горьковатый вкус.
Нажевавшись щепы, я начинал вопить благим матом: горько! Отец смеялся: что,
брат, мир познаешь? Мама хлопотала вокруг меня: ну, что за дурачок? А я
понял: вкус жизни оказывается и горьким. Как вкус поражения.
- Сынок, пиломатериалу того... требуется, - прервал мои мысли крик
трудоголика Емельич. - Для полного строительного масштабу!
Я понял, на пятачке разворачивается всесоюзно-комсомольская стройка
века, и предупредил: рваных рубликов только на два сарая и забор. Плюс
оплата труда.
- Два долляра! - напомнил дедок с радостной яростью. - Мы с Шамилей и
горели - не робели, а могилку нам сготовить завсегда не в труде. Весело,
Шамиля, морда татарская, Чингисхан е...ный!
И народные умельцы принялись с удвоенной энергией тукать топорами,
елозить рубанками по доскам и материться на языке народов СССР (б). То есть
процесс пошел. Начинались трудовые будни.
С легким сердцем я мог заниматься исключительно собой и мелкими
проблемами. Первое, что сделал, отправился в магазин. На машине и с Педро.
Автомобиль нужен был для перевозки грузов, а пес - для душевного уюта.
...По солнечному взгорку сползало тихое деревенское смиренное
кладбище. Снег синел под деревьями, которые пока ещё темнели безжизненной
массой, но чувствовалось, как они вбирают энергию солнца и неба в себя,
чтобы через несколько недель, когда будет Пасха...
Мама любила этот праздник; он запомнился мне вкусным запахом куличей с
цветными бусинками на пригорелых шапочках, крашенными мною же яйцами и
ощущением безмятежного покоя.
И что же сейчас? Ни покоя, ни праздников, ни родных людей. Ничего.
Кроме растительной жизни. Если говорить красиво, я как те пустые деревья на
погосте; как и им, мне необходимо время. Время для зарядки природной
энергией.
Тем временем мы с Педро подъезжали к Дому культуры; сей общественный
очаг был обновлен ядовитой розовой краской и напоминал старого циркового
слона в российских прериях.
Я поднялся на крыльцо, прошел в полутемный вестибюль, где находились
две бойницы касс, работающих теперь по обмену шила на мыло. В пункте
находились двое: кассир и охранник, похожий на перекормленного члена