"Сергей Валяев. Миллионер" - читать интересную книгу автора

сладить миллион долларов - мечта люмпен-пролетарского хама, когда-то хорошо
попорченного государством, где каждый гражданин имел равные права во
всенародные революционные праздники на палку салями финского производства,
на полкило колбасы из сыктывкарского картона, на жестянку дальневосточной
кильки в собственном соку, на бутылку водки из прикаспийской нефти и на
коробку конфет столичной фабрики "Рот-фронт".
Что же теперь? Все то же самое - только за все надо платить: как за
отечественный, синий газ с полуострова Ямал, так и за кусок розовой
аргентинской телятины с одноименным танго в ресторане "Яма". А не
пригласить ли на экзотический танец любимую девушку, спросил я себя, и
предлог имеется: рождение валютного спекулянта.
- А что Мая, - поинтересовался я, - давно на бирже?
- Работает, - пожал плечами трейдер. - Зря делаешь стойку, -
критически осмотрел меня, - на нее.
- А что такое? - обиделся. - Я гарный хлопец, - руками потрухал
рубаху, очевидно, вырванную из верблюжьего заднего прохода, облепленного
колкими колючками каракумской пустыни.
- Таких, - усмехнулся Анатолий, - валом, - и уточнил, - хлопчиков.
- А я не боюсь конкуренции, - вспыхнул. - Пусть победит сильнейший.
- Ну-ну, - окислился лицом многоопытный игрок на поле жизни. - Рискни,
а я посмотрю.
- Только покажи, как хапнуть миллион, - гнул свою линию, - чисто
конкретно. Дерзнем!
- Сейчас?
- А что нам мешает? Сыграем на тысчонку, - горячился, - мою,
разумеется. Чтобы я понял процесс, так сказать, добычи...
- Не жилец ты у нас, - признался господин Кожевников, туша сигарету. -
Сгоришь в атмосфере за неделю, помяни мое слово.
- Зато будет красиво, - отмахнулся с нетерпением. - Ф-ф-фырк! Видел,
как горит комета?
- Откуда ты такой, - сокрушенно покачал головой бесцветный человек, -
на просторах нашей родины?
- Из тушинской закраины, - признался я. - Не бойся, дружище, -
позволил себе фамильярность, - прорвемся к звездам. И не только к ним.
Знаю, что моя простота порой доводит людей уравновешенных до белого
каления. И я понимаю: кому может понравиться нахальство, цветистость слога
и откровенные глупости? Никому, кроме тех, кто меня знает с лучшей стороны.
К сожалению, наилучшая сторона моя скрыта от постороннего взгляда, как
оборотная сторона стыло-осповой Селены. Однако к ближнему надо относиться с
христианским терпением и уважением.
Я сказал "с терпением", вашу мать, а кто не понял, оторву все, что
можно оторвать! И "уважением", мать вашу, я сказал! И тогда, возможно, мир
будет куда лучше, чем он есть на самом деле. Человеку надо прощать его
недостатки и выискивать достоинства, как шеншиловые обезьянки выбирают друг
в дружке блудливых, но питательных вошек.
Проще говоря, мой новый друг и коллега сдержал все свои чувства, чуть,
правда, дергая бескровной аристократической щекой, и мы вернулись в
операционный зал, прибывающий в унылом ожидании всеамериканской побудки.
Кто - как, а к янкам я отношусь с всею любовью, на которую только
способен. Я их люблю, как миллионы мужей обожают своих тщеславненьких