"Сергей Валяев. Атомный П-Ц (литературный киносценарий) " - читать интересную книгу автора

над срочным письмом в Правительство.
- Да, друзья мои, - вскинулся в энтузиазме Алексей Григорьевич. - Выход
есть и он прост.
- Какой же? - проявляем дежурный интерес.
- Продать к чертовой матери четыре острова Курильской гряды японцам - вот
какой! И как можно быстрее.
Мы открываем рот и слушаем: реализовать по той причине, что
коллеги-атомщики из страны Восходящего солнца очень хотят купить. Почему?
Потому, что они обратили внимание на практически неисчерпаемые запасы
энергетически ценного изотопа гелия на этих островах. Переработав сырье в
ядерном реакторе, можно получить огромное количество экологически чистой
энергии. Но японцы теперь начинают думать: покупать ли острова вообще?
Дело в том, что недра Луны тоже богаты изотопом гелия. Энергоемкость
нового топлива впечатляет: контейнер лунного продукта способен
обеспечивать энергией всю страну в течение года. Ради такой альтернативы
атомным и тепловым станциям не жалко и ракеты гонять к ближайшему спутнику
Земли.
- А при чем тут острова? - смею задать вопрос.
- Как при чем, батенька? - волнуется академик. - У нас там, повторяю,
запасы изотопа гелия.
- А почему бы нам самим их не перерабатывать? - не понимаю.
- Родной мой! Вы что, не видите, в какой мы жопе?
- Почему не вижу, - усмехаюсь. - Вижу.
- Тогда о чем разговор?
- Об островах, Алексей Григорьевич.
- Продать, - решительно рубит воздух рукой академик Биславский. - Продать,
пока есть такая возможность.
- Нельзя, - качает головой Полуянов.
- А жить так можно, - возмущается старичок. - И каждый из нас получит, -
спешит к столу, листает бумагу, - включая младенцев. Так-так: по сто
шестьдесят шесть тысяч долларов на нос. Я тут все посчитал и обращаюсь к
Правительству, и если они там не дураки...
Нашу столь увлекательную беседу прерывает приход внучки. В руках Мстиславы
рюмочка с лекарственной отравой и стакан с водой. Дедок хлопает эту рюмку,
кислится, запивает водой:
- Эх, лучше бы коньячку, - и кивает на нас. - Угости гостей, внучка.
Едва взглянув на нас, гостей, она уходит. Я уж решил: не вернется, ан нет
- выполнила просьбу деда. На подносике вижу фигурную бутылку коньяка, два
пузатеньких фужера и тонко нарезанный лимон. Я приятно удивлен. Девушка
прошествовала по комнате, легко поставила поднос на журнальный столик и
опять, не глядя на нас, направилась к двери.
- Спасибо, внучка, - говорит ей вслед академик.
Надо ли говорить, что она мне понравилась - архаичной русой косой,
глазами, молодостью и неспешным достоинством.
- А когда, Александр, в Москву? - спросил меня академик на прощание.
- Наверное, завтра, - посмотрел на Полуянова.
- Отлично-отлично, - засуетился Биславский. - Тогда у меня нижайшая
просьба: отдать письмецо в Правительство.
- Алексей Григорьевич!
- И внучку бы мою взяли под свою опеку, Александр?