"Казимир Валишевский. Царство женщин " - читать интересную книгу автора

этим путем, цель которого не видима, тем же шагом, уже начавшим утомлять
даже самого Петра. Для того же, чтобы продолжать личное дело реформатора, у
его естественных наследников, кроме Екатерины, с Меншиковым во главе, не
хватало ни направляющей идеи, ни даже технических знаний. Петр их приставил
к работе, как сам за нее стал, без подготовки, без согласования между
поставленной задачей и способностью ее выполнить. Он также не давал себе
труда посвятить своих сотрудников в общий план здания, которое намеревался
строить. Большинство не знало ни цели, ни назначения мелких подробностей,
поручаемых их выполнению. Наконец, большая часть была искателями
приключений, видевшими в этой работе только заработок или способ сделать
карьеру. Предоставленные самим себе, они пошли к тому, что их больше
интересовало, а главное, занялись придворными происками.
Царствование Екатерины составило застой в начавшемся развитии. Но,
может быть, это еще не было несчастьем. Действительно, кажется, что Петр
своими колоссальными размерами и блеском своего гения заслонял неспособность
страны выдержать, пока, в целом эту цивилизацию, которую на нее навалили.
Точно также при введении нового порядка вещей, некоторые недостатки слишком
поспешной постройки укрылись от взгляда преобразователя, а теперь выступали
наружу. В этой стране - как я уже сказал и как показало близкое будущее -
скрывались ресурсы огромные, но еще малопригодные для употребления их
согласно ученым формулам западной экономии: была масса человеческих жизней,
которыми можно было распоряжаться; не было недостатка в людях, преданных и
мужественных, но богатых было немного; больше подданных, готовых идти на
смерть за своего государя, чем способных отдать хотя бы несколько рублей в
его казну. Крепкая вера реформатора в быстрое развитие промышленности и
торговли, недавно созданных, не подтвердилась. Доходы не только не
увеличивались, но, напротив, уменьшались в ужасающих размерах. В 1725 г.
едва-едва собирали десять миллионов рублей - нищенство для большой
европейской державы, которую приходилось поддерживать на известной ноге. А в
ближайшие годы доходы спустились даже до 8 миллионов! Это явление нетрудно
объяснить, если вспомнить о временном распределении общественных и
экономических сил. Долю промышленного и торгового класса приходилось в 1722
г. - год первой ревизии - всего 2,9 %, т. е. 172 000 душ, да шесть миллионов
составлявших население Великой России. В последующее пятидесятилетие прирост
в этом отношении самый незначительный, и цифры поднимаются только на 196
тысяч и 6 400 000. Для всей империи данные, собранный одним современным
дипломатом, Вокеродом,[47] оказываются еще менее утешительными. Дворянство,
чиновники и духовенство составляют 3,8 %, 1,5 % и 2,3 % горожан. А
остальные? Остальные, т. е. 90 %, были крестьяне. Новый режим, навязанный
стране, ложится особенно тяжело и именно на этот последний класс,
единственный действительно продуктивный, и один он не был в состоянии
вынести этой тяжести. Уже в 1724 году оказалось миллион недоимок от невзноса
подушной подати, т. е. 25 %. Административная система, введенная Петром,
сама по себе была создана, чтобы делать более тяжелой непропорциональную
тяготу податей, лежавшую на этих единственных плательщиках. В основании этой
системы лежали два элемента весьма различного происхождения и значения:
коллегиальная организация и привлечение к делу местных сил - первое
происхождение заграничного, второе - освященное народной традицией. Первый
элемент оказался на практике совершение непригодным, и, уничтожая его,
наследники великого человека только повиновались инстинкту самосохранения,