"А.Валевский. Зеленый остров " - читать интересную книгу автора

распределять свой день так, чтобы на всё хватило времени. Занятие спортом и
шахматы, чтение книг и пионерские обязанности - всё входило в его план. И
даже стихи успевал писать. Забежав домой, Павел нашел на своем столике
записку от мамы: "После работы остаюсь на партийное собрание. Распоряжайся
сам!.." Мелкие буковки маминого почерка скатились узкой цепочкой на край
листа. "Торопилась!" - подумал Павел.
Из открытого окна веяло прохладой. Солнечные зайчики перемещались по
стенам, освещая фотографии. Здесь висели, главным образом, портреты отца.
Вот один из них, самый последний: комиссар партизанского отряда смотрел
со стены на своего сына. Отец и сын были очень похожи друг на друга: у обоих
смуглые узкие лица, черные глаза и чуть приподнятая правая бровь. Эту
фотографию, несколько писем, ордена и личные вещи отца принес в День победы
его боевой товарищ, он и рассказал о смерти комиссара.
Справившись с домашними делами, Павлуша снова появился на улице. Два
ряда старых лип тянулись вдоль нее. Сквозь кору их стволов пробилась сочная
молодая поросль, вплелась в могучие, густые кроны и шелестела там нежными,
пахучими листиками.
Павлуша быстро поднялся в гору. Отсюда всё было как на ладони.
Река Песчана образовала излучину, полукольцом опоясывая город. На той
стороне - простор лугов, за ними - холмы, колхозные избы, огороды, поля. На
ближнем крутом берегу возвышался Дворец культуры - гордость местных жителей.
Маляры, качаясь в люльках, покрывали его светло-серой краской. Дальше
виднелись каменные здания райкома, горсовета и новой гостиницы.
Большинство домов в городке были деревянные, обшитые тесом и
выкрашенные в различные цвета. К каждому дому прилегал фруктовый сад и
огород. Могучие липы, кусты желтой акации и рябина роняли узоры теней на
заборы. Под затейливой резьбой окопных наличников чистотой сияли стёкла, а
за ними виднелись заросли комнатных растений.
У одного из таких домиков и остановился Павлуша.
Он постучал в маленькую дверь застекленной веранды и, услышав
хрипловатый басок "Можно!", - вошел в дом.
Директор школы Сергей Иванович и старшая пионервожатая Ольга Алексеевна
пили чай и беседовали о делах.
- Ну вот и командир явился кстати! - сказал Сергей Иванович. - Садись,
Павлуша! Напоим чаем. Набегался ведь с утра... Знаю, - поесть, попить
некогда!
Сергею Ивановичу было уже шестьдесят пять лет, но он не казался
стариком. Широкоплечий, с военной выправкой, он раньше ходил широким шагом
строевика. Но после Великой Отечественной войны у него часто болела раненая
нога, и он приходил в школу, опираясь на палку.
Голова и усы у Сергея Ивановича были седыми и только брови - совсем
черными. "Дремучие брови", - говорили школьники. Но из-под этих "дремучих
бровей" по-юношески ясно светились карие глаза.
Сергей Иванович преподавал географию уже сорок лет. Это он привил
ребятам любовь к походам и долгие годы сам бродил с ними по родному краю. А
потом, когда в школу пришла Ольга Алексеевна, ребята стали путешествовать с
ней.
Ольга Алексеевна была опытным туристом. Немало интересного узнали
ребята о старшей вожатой от директора. Сергей Иванович давно знал Ольгу
Алексеевну, относился к ней тепло, по-отечески. Еще пионеркой, до войны,