"Иван Валентинов. Мертвая вода (Сборник "НФ-18")" - читать интересную книгу автора

надежными документами. Преступники знали, что их разыскивают, что всюду
разосланы их фотографии. К тому же бандиты были местными жителями, и их
мог опознать любой прохожий. Начальник райотдела не сомневался, что
беглецы скрываются в лесах и при первой возможности постараются уйти
подальше. И он ждал сообщений от тех, кто перекрывал железную дорогу, и от
рейдовых оперативных групп.
Егорову понравился кабинет - небольшой, скудно обставленный. За простым
письменным столом сидел немолодой длиннолицый чекист. Алексей взял
предложенную папиросу. Начальник отдела не торопил Егорова, не задавал
никаких вопросов. Чекисту сразу же бросилось в глаза внешнее отличие между
"первым" и "вторым". "Может, - подумал он, - они братья? Тогда все
основательно запутывается и все мои версии отпадают..." Егоров начал свой
рассказ. Все было достоверно: время отъезда из Москвы, время прибытия
поезда, путь до жилища лесника со всеми приметами - канавами, высохшими
деревьями, кучами камней. Это начальник отдела выяснил, задав как бы
вскользь и без особого интереса три-четыре вопроса. И тут же был получен
ответ и на незаданный вопрос - встретились отнюдь не родственники, просто
очень похожие друг на друга люди, Егоров говорил, а начальник отдела
думал, глядя на него, что по документам - если допустить, что они
принадлежат вот этому, "второму" - ему вскоре исполнится двадцать восемь,
а на вид - не более двадцати двух. Более того, детство и юность у него
были нелегкими, да и причина приезда в эти края - тяжелая болезнь. Значит
выглядеть человек должен старше своих лет. Так, как выглядел "первый". А
этот - почти мальчишка. Неувязочка... Рассказ подходил к концу. Егор, не
решаясь говорить о своем чудесном исцелении, путался и мямлил. Врать он не
умел.
- Вы были ранены этим ножом?
- Да... Я так думаю...
- И произошло это позавчера чуть позже полудня, так? А вчера около
девяти вечера вы пришли в город... И никто вам не оказал помощь, не
перевязал? Но это же невероятно. Судя по вашему рассказу, ранение было
тяжелым, иначе вы бы не потеряли сознания на несколько часов. Верно?
Значит, что-то вы путаете... или не договариваете. И ставите меня - а
прежде всего себя - в очень трудное положение...
Егоров не забыл предупреждения Анны. Нет... Но последние слова чекиста
были так искренни, и произнес он их с такой подкупающе-доверительной
интонацией, что Алексей заколебался и стал думать: "А в самом деле - как
все это понять? Никак невозможно... Если не скажу правду, то дело
застопорится, и тот гад станет гулять на свободе. Значит, может такого
натворить... Здесь все должны выяснить досконально, работа у них такая.
Нет, надо всю правду... Ведь не у врага на допросе, со своим беседую, с
коммунистом. Должен понять".
И Егоров рассказал все. Об алой глине, о синей с золотыми
прожилками-змейками воде и о своем воскрешении из мертвых. Он увлекся,
говорил горячо, складно.
Начальник уже не слушал Алексея, думал о своем. Ему было ясно, что
перед ним душевнобольной. И все, что так убедительно рассказывает этот
человек - бред, порождение расстроенного воображения. Чекист очень хорошо
знал, что чудес не бывает и быть не может. Но если бы он, решив быть до
конца добросовестным, обратился к ученым с вопросом о целительной