"Алиса Валдес-Родригес. Клуб грязных девчонок " - читать интересную книгу автора

кажется, что это смешно, вот и все. Ребекке - нет. Однако она не веселее
геморроя Гитлера. Только вы это слышали не от меня.
Я взглянула на свои часы "Мовадо" - подарок третьего поклонника, если
вести счет от сегодняшнего дня. Циферблат часов ничего не выражал, как и мое
лицо в тот момент, когда подаривший их сообщил мне, что возвращается к своей
бывшей. По мнению Эда, я не должна их больше носить, он говорит, что это ему
неприятно. Но я уперлась - купи мне что-нибудь хоть отчасти столь же
приличное, и я выброшу эти часы. Хорошие. Надежные. Предсказуемые. Не то что
Эд. Судя по ним, время встречи еще не настало. Значит, нечего нервничать.
Все, что мне нужно, еще одно пиво: хочу успокоить нервы. Где же все-таки
официантка?
Они придут через несколько минут. Я всегда являюсь раньше времени.
Журналистское воспитание: опоздаешь - потеряешь материал. Потеряешь
материал - рискуешь, что какой-нибудь завистливый, посредственный белый тип
в редакции заявит, будто ты недостойна своей работы. "Что с нее взять -
латинос. Только и умеет вилять задом и за это получает все, что ей нужно".
Один проходимец именно так и сказал. Громко, чтобы я услышала. Он отвечал за
программу телепередач и за свои пятьдесят семь лет не написал ни одного
путного предложения. Но был уверен, что его судьба не сложилась из-за
давления сверху, особенно после того, как главный редактор поднял меня и
четырех других из "меньшинств" (читай;- цветных) во время общей летучки и
сказал: "Вот будущее "Газетт"". Видимо, он полагал, что поступает
политкорректно, зато остальные голубые и зеленые глаза обратились ко мне -
как вы думаете, с чем? - вот именно, с выражением ужаса.
А вот как проходило собеседование при моем поступлении на работу: "Вы
латиноамериканка? Как мило... значит, говорите по-испански..." Как можно
отреагировать на подобный вопрос, даже если ответ "нет", но ваш счет в банке
равен 15,32 доллара, и через месяц придется выплачивать по студенческой
ссуде? Сказать: "Я заметила, что ваше второе имя Гадро, стало быть, вы
говорите по-французски?" Не тут-то было. Приходится подыгрывать. Мне
совершенно необходима эта работа, поэтому я готова утверждать, что владею
мандаринским наречием. Если тебя зовут Лорен Фернандес, считается, что
испанский - часть твоей натуры. Как я понимаю, воинствующий бессмысленный
стереотип - это американская болезнь. Мы были бы без этого американцами.
Я смекнула: мне не стоит отвечать, что я наполовину белый продукт -
родилась и выросла в Новом Орлеане. Родители моей маменьки - болотные чудища
из дельты реки, где под ногами сплошная нефть, и обладатели оливково-зеленой
стиральной машины, стоящей прямо перед их двуспальной кроватью, - люди вроде
тех, каких показывают в "Копах", где парень тощ, как почивший неделю назад
котенок, покрыт фашистскими татуировками и плачет, потому что полиция
порушила его сивушную лабораторию.
Вот таковы мои предки. А с другой стороны - кубинцы из Нью-Джерси в
сияющих белых ботинках.
Благодаря всему этому и многому другому, чем не намерена вас утомлять,
я стала суперпробивным маньяком, одержимым единственной целью - добиться
успеха в жизни, то есть в работе, в отношениях с друзьями и, несмотря ни на
что, в семье. Всякий раз, когда возможно, одеваюсь так, словно я продукт
других, более обычных обстоятельств. И получаю огромное удовольствие, если
незнакомцы принимают меня за представительницу богатенькой кубинской семейки
из Майами.