"Николай Вагнер. Ночные смены (Роман) " - читать интересную книгу автора

столовую пораньше без очереди попадут. Не хотел Алексей такой казавшейся ему
легкой жизни. Уж быть в тылу, так соответствовать положению тыловика со всей
взваленной на его хребет тяжестью, действительно чувствовать себя
незаменимым, раз бронь от призыва держит его здесь.
Впрочем, подобные мысли приходили к Алексею редко, только в тех
случаях, когда Гриша Можаев откровенно высказывался об удачном "ходе конем":
либо фронт, либо цех - из двух зол меньшее. И опять же, разве не нужны
контролеры? Тут и придирки их при приемке деталей простишь, если подумаешь,
что из-за какой-нибудь их, работяжек, неточности летчик погибнуть может или
бой не выиграет. Вопрос сложный. Неважно, как они, контролеры, думают,
важно - какая польза от них.
А трамвай уже дозванивал свою песню - вот-вот заскрипит он в другом
кольце, на заводской площади, замрет на конечной остановке. Толик Зубов
вдруг привиделся Алексею. Это и в самом деле был он: блеснул золотой
коронкой, расплылся в довольной улыбке на розовом, сытом лице.
- Сорок одна с кисточкой! - поприветствовал он.
Толик нравился Алексею: какой-то независимый, гордый, не сгибающийся
под тяжестью изнурительных рабочих смен. Правда, и другие не сгибались, но
Толик переносил все с какой-то особой легкостью, словно не эта повседневная
жизнь была для него главной, а совсем иная, но тоже постоянная.
Они вместе шли к проходной через пустырь, напрасно изрытый щелями
противовоздушной обороны.
Толик вытянул из кармана черный пухлый бумажник, перебрал короткими
пальцами какие-то листочки, вновь их запрятал поглубже за пазуху, а бумажник
бросил в щель.
- Жизнь смеется и улыбается! - сказал он весело. - Скорей бы смену
отшабашить и - домой!
- Еще не начали, - возразил Алексей. - А что дома?
- Что!.. Дом, брат, - не завод. Еще и хитрый рынок, между прочим, на
пути. Разговеться можно.
Алексей не понял Толика. Ему почему-то было все равно, о чем он
говорит. Алексей думал о своем. Сегодня пятнадцатое ноября - день рождения
мамы. Он знал, что мама испекла из каких-то крох муки торт, собиралась
сделать картофельную запеканку и чай хотела заварить не морковный, а
настоящий, специально припрятанный для этого дня.
Но что поделаешь - на этот раз традиционный домашний праздник пройдет
без него. Воспоминания о нем не соединялись с весельем. Шумных, веселых
компаний и в прежние, мирные годы в доме не бывало. Просто, как никогда,
хотелось посидеть среди своих в уютной комнатушке, полакомиться маминой
стряпней. Пожалуй, ни разу не уходил Алексей на завод с таким тяжелым
чувством. Не хотелось уходить из дому, и все. Но это состояние постепенно
рассеялось, тем более теперь, когда слышался уже гул завода и путь к нему,
можно сказать, остался позади. "Лиха беда начало..." В понимании Алексея
лихим началом всегда была дорога на завод, остальное шло как бы само по
себе. Сейчас самым важным было то, что он - у цели. Алексей не вспоминал
больше о трамвайном кольце, которое могло стать для него роковым, и,
вероятно, не вспомнил бы никогда потом, если бы не Толик.
Встретились они в курилке.
- Не торопись, Леха, работа - не волк, - сказал Толик, блеснув золотым
зубом. - Покурим, побалакаем.