"Николай Вагнер. Белые камни" - читать интересную книгу автора

загадочной даме в черных очках, Владислав наблюдает, но не желает
вмешиваться в происходящее. Я щелкаю серию кадров и до наступления осени
присылаю фотографии всем участникам фильма.
- Я готов к роли наблюдателя, - надвигая на глаза панаму, сказал
Владислав. - В отличие от других, сидевших в тени у стога, он лежал на самом
солнцепеке, надеясь вышибить подступавшую хворь. - Буду наблюдать и греться.
У нас на заводе любую болезнь лечат теплом. Простудился - к печке.
Закаляйся! Этот лозунг у нас, термистов, и теперь в моде. А сталь наша
закаленная! сквозь плотные слои атмосферы проходит, и хоть бы ей что!
- Завидую вам! - сказал Леонидов. - И говорю это не ради красивых слов.
Делать реальные вещи, нужные людям!..
- Вот и воспойте нас, чтоб работали лучше, а мы с удовольствием
почитаем или посмотрим в кино, - пошутил Владислав.
- А что нас воспевать? - возразила Валерия. - Вкалываем, и все дела.
- Дела делам - рознь, - перебил Владислав. - Есть у нас один мастер. И
дела не делает, и дела у него лучше всех идут.
- Это интересно, - оживился Леонидов. - Расскажите.
- Что тут рассказывать? - как всегда скороговоркой и с полной
уверенностью в своей правоте сказала Валерия. - Есть деловые люди - в плохом
смысле. Так я понимаю. А есть трудяги. Деловые крутят, вертят и шарики
вкручивают, а трудяги ни шарики вкручивать, ни мосты наводить не умеют. Да и
не хотят. Им просто не нужно это. Вкалывают, - повторила она. - Мастер, о
котором говорит Слава, - деловой человек, а сам Слава - трудяга. Вот и вся
арифметика.
- Не будем конкретизировать, - сказал Владислав, однако по его глазам
видно было, что он сам хочет кое-что уточнить в разговоре, который начал. И
он вновь обратился к Леонидову: - Вот я говорил, мы с удовольствием прочтем
то, что вы напишете. А какого читателя, между прочим, вы имеете в виду,
когда сидите за рукописью? Конкретного человека, который вам хорошо знаком,
или шире?
- Честно говоря, всегда хочется, чтобы твои творения читали или
смотрели все. Все без исключения. Но, к сожалению, это невозможно.
- А Пушкин? - напомнила Магда.
- В таких случаях обычно говорят: Пушкин есть Пушкин! Но я не уверен,
что и Пушкина читают все так, как его надо читать. Хотя, конечно, гений всем
известен. А мы?.. Частицы литературного процесса.
Магда почувствовала, что напрасно вспомнила о Пушкине. Ведь труд
Леонидова, так же, как Александра, она очень ценила. Каждый делает свое
дело, доступное ему. Лишь бы делал в меру своих сил, честно. Очевидно, она
гордилась Александром потому, что сама занята совершенно противоположным
делом. Александр не мог себе, представить, как Магда свободно и обыденно
обращается со сложностями математики и физики. Ей вроде проще: произведения
искусства доступны всем. Возьми и читай книгу, смотри фильм или спектакль.
Каждый может с легкостью высказывать свои суждения о прочитанном и
увиденном, называя одно произведение шедевром, другое - ремесленной
поделкой. Но одно дело читать или смотреть эти творения, и совсем другое -
создавать их. Ну как можно сесть и написать роман, даже плохонький? Или
составить из обыкновенных, казалось бы, фраз заметку для газеты, сочинить
радиорепортаж? Каждому - свое. Вот и у Валерии с Владиславом своя жизнь,
по-настоящему понятная только им. Попробуй разберись в ней. Иногда кажется,