"Николай Вагнер. Белые камни" - читать интересную книгу автора

спал теперь, по-детски оттопырив губы, и достала из сумки вязание. Спицы в
ее руках поблескивали на солнце, а сама она привалилась к стогу и оттуда, из
тени, посматривала, как Александр, тоже уподобившись мальчишке, прыгал из
стороны в сторону, взмахивая ракеткой. А ведь Александр уже немолод. Ему,
как и Леонидову, скоро сорок пять. Только выглядит свежее, потому что
сухопар и подвижен. Да и род у него, в отца, живуч и долговечен. Из
"ливанских кедров" Александр, больше тут ничего не скажешь. Но и у нее с
Владиславом порода вроде бы крепкая. Отцу семьдесят, а выглядит он куда
моложе Леонидова. И машину водит до сих пор, и дачку строит в заливе, о
котором говорили только что.
Глянув на высокое голубое небо, Магда вспомнила бескрайний водный
простор, расплавленный июльским жаром. По этому ослепительному блеску мчит
смеющийся бронзовый лыжник. Его лыжи едва касаются воды. Как будто и невесом
лыжник. Откинутые плечи, простертые вперед руки, прямые пружинистые ноги -
все бугрится бронзовыми мускулами. Полуденное солнце бьет чуть из-за спины
лыжника, зажигая по его контуру золотистое свечение. Оно и усиливает
впечатление бронзовости.
Катер рвется вперед. Видна белозубая улыбка Владислава. Лицо покрыто
загаром, как и все тело. Он резко галсирует то влево, то вправо, каждый раз
приближаясь к паре рокочущих моторов и тотчас удаляясь от них. Можно даже
различить выражение глаз Владислава. Они добрые и веселые. Ничего этого не
замечает сидящая у руля Валерия. Ее интересует совсем другое: выстоит, ли
Владислав у Белых камней, когда она круто развернет катер, или потеряет
равновесие и шлепнется в воду неуклюже как медведь? Вот тогда она и
повеселится вволю, закричит: "Славка-медведь, научи меня реветь!".
Сделав круг по зеркальной воде, в которую опрокинулись скалы, Валя
подрулит к барахтающемуся Владиславу и предоставит ему возможность
взобраться на раскаленный солнцем бак катера. Он сделает это уверенно и
легко, упрется рукой в борт и, качнув катер, выскользнет из воды...
До слуха Магды донеслись голоса Алешки и Александра. Они звали ее
поразмяться. Особенно настойчив был Александр. Он недоумевал, как можно
сидеть в тени стога и упускать драгоценные лучи солнца. Магда подумала, что
Александр никогда не бывает серьезным, до тех пор, пока не садится за
работу. Но он добр, а доброта - это тоже серьезно. Не каждому дано подобное
свойство души, устойчивое, бесконечно сложное в _его проявлениях. Александру
неспокойно, если он не позаботится о другом, и, возможно, это даже важнее
для него самого, нежели для тех, кто испытывает его заботу и доброту.
Наверное, это свойство его души и почувствовала Магда, когда они встретились
впервые. И сейчас он тоже заботился о ней. Ему хотелось, чтобы Магда ощутила
ту же радость, какая наполняет его, не пропускала счастливых мигов судьбы.
Тем более завтра Александр наверняка снова сядет за работу, которую не
оставляет и во время летних отпусков.
Магда отложила вязание, скинула пестренький легкий халатик и пошла в
центр лужайки легкой прямой походкой. Она была настолько женственна, что
очнувшийся от криков детей Леонидов посмотрел вслед удаляющейся Магде и
продекламировал во всю мощь своего поставленного баритона: "Остановись,
мгновенье, ты прекрасно!" Магда оглянулась на голос Леонидова и поманила его
высоко поднятой рукой.

* * *