"Децим Юний Ювенал. Сатиры." - читать интересную книгу автора

С ходом я звезд не знаком, не желаю предсказывать сыну
Смерти отца, никогда не смотрел в утробу лягушки;
Несть подарки жене от любовника, несть порученья -
Могут другие, а я никогда не пособничал вору.
Вот почему я Рим покидаю, не бывши клиентом,
Точно калека какой сухорукий, к труду не способный.
Кто в наши дни здесь любим? Лишь сообщник с корыстной душою,
50 Алчной до тайн, о которых нельзя нарушить молчанье.
Тот, кто сделал тебя участником тайны почтенной,
Вовсе как будто не должен тебе и делиться не будет;
Верресу дорог лишь тот, кем может немедленно Веррес
Быть уличен. Не цени же пески затененного Тага,
Злато катящего в море, настолько, чтобы лишиться
Сна из-за них и, положенный дар принимая печально,
Вечно в страхе держать хотя бы и сильного друга.
Высказать я поспешу, - и стыд мне не будет помехой, -
Что за народ стал приятнее всем богачам нашим римским:
60 Я ж от него и бегу. Перенесть не могу я, квириты,
Греческий Рим! Пусть слой невелик осевших ахейцев,
Но ведь давно уж Оронт сирийский стал Тибра притоком,
Внес свой обычай, язык, самбуку с косыми струнами,
Флейтщиц своих, тимпаны туземные, разных девчонок:
Велено им возле цирка стоять. - Идите, кто любит
Этих развратных баб в их пестрых варварских лентах!
Твой селянин, Квирин, оделся теперь паразитом,
Знаком побед цирковых отличил умащенную шею!
Греки же все, - кто с высот Сикиона, а кто амидонец,
70 Этот с Андроса, а тот с Самоса, из Тралл, Алабанды, -
Все стремятся к холму Эсквилинскому иль Виминалу,
В недра знатных домов, где будут они господами.
Ум их проворен, отчаянна дерзость, а быстрая речь их
Как у Исея течет. Скажи, за кого ты считаешь
Этого мужа, что носит в себе кого только хочешь:
Ритор, грамматик, авгур, геометр, художник, цирюльник,
Канатоходец, и врач, и маг, - все с голоду знает
Этот маленький грек; велишь - залезет на небо;
Тот, кто на крыльях летал, - не мавр, не сармат, не фракиец,
80 Нет, это был человек, родившийся в самых Афинах
Как не бежать мне от их багряниц? Свою руку приложит
Раньше меня и почетней, чем я, возляжет на ложе
Тот, кто в Рим завезен со сливами вместе и смоквой?
Что-нибудь значит, что мы авентинский воздух впивали
В детстве, когда мы еще сабинской оливкой питались?
Тот же народ, умеющий льстить, наверно, похвалит
Неуча речь, кривое лицо покровителя-друга
Или сравнит инвалида длинную шею с затылком
Хоть Геркулеса, что держит Антея далеко от почвы.
90 Иль восхвалит голосок, которому не уступает
Крик петуха, когда он, по обычаю, курицу топчет.
Все это можно и нам похвалить, но им только вера.