"Лариса Уварова. Коллеги " - читать интересную книгу автора

- Ну что, Котятка, пора за работу? - спросила она его.
Кот чуть заметно подмигнул одним глазом и навострил уши, давая понять,
что внимательно слушает хозяйку.
Анна рассеянно почесала ему за ушком и принялась читать дальше.
Постепенно начали вырисовываться вопросы, как бы напрашивающиеся сами собой.
Она принялась их тщательно формулировать. Наконец и длинный список умело
поставленных вопросов, на каждый из которых можно дать только пространный
ответ, был готов. Оставалась лишь самая "малость": каким-то образом
проникнуть к Смирнову и во что бы то ни стало добиться беседы с ним. Но вот
насчет того, как это сделать, пока никаких идей не возникало.
И все-таки Анна позвонила Ивану, своему оператору, который, впрочем,
предпочитал именоваться Вано, хотя грузинские корни, если они вообще
присутствовали в его родословной, были зарыты достаточно глубоко. Но
определенный смысл называться именно так, несомненно, просматривался: это
придавало дополнительный колорит. Не Ваня, и даже не Иван, а именно Вано -
грузный, добрый, веселый, всегда с солидной порцией "Орбита" за щекой. Вано
постоянно носил жилет с множеством карманов, в которых, как подозревала
Анна, помещался немалый запас его любимой жевательной резинки.
Сказав оператору, чтобы он на всякий случай был готов к завтрашнему
утру, Анна продолжила думать. Будильник бодро тикал на ее письменном столе.
Было уже двенадцать ночи. Минутная стрелка описала полный круг, потом еще
один, еще, еще. В четыре утра Анна незаметно для себя уснула прямо в кресле
за столом, уронив голову на сложенные руки. Она так ничего и не придумала.
В гримерной яблоку негде было упасть. Несколько десятков длинноногих
девиц стояли, сидели перед зеркалами, одевались, наклеивали ресницы,
пудрились, прохаживались взад и вперед, разминаясь перед дефиле. Над
некоторыми колдовали визажисты, накладывая тон, рисуя контуры губ,
подкрашивая глаза; другие терпеливо или не очень терпеливо ожидали, когда
над ними закончат работать парикмахеры; третьи топтались на месте, в то
время как в их одежде что-то поправляли и подшивали, видимо портнихи.
Оставшееся пространство помещения заполняли манекены, болванки и
вешалки с костюмами, воздушными блузками, топами, юбками с
головокружительными разрезами, вечерними платьями с не менее
головокружительными декольте, брюками, похожими на юбки, юбками, похожими на
брюки и шортами, вообще ни на что не похожими.
Пахло потом, духами, косметикой, лаками для волос и для ногтей. В
воздухе, если это вообще можно назвать воздухом, весело летали пылинки, по
природе явно косметического свойства - в них угадывались мельчайшие частички
пудры и теней. Все это, вместе взятое, создавало совершенно неповторимый, ни
на что не похожий тошнотворно-сладковатый "аромат", от которого с непривычки
можно задохнуться. В первую минуту Анна не на шутку расчихалась.
Впрочем, у всех манекенщиц, по-видимому, давно выработался иммунитет
против астмы: на удушливую атмосферу они не обращали ровным счетом никакого
внимания, как и на Анну. Молодые женщины осторожно надевали на себя наряды,
в которых им предстояло пройтись по подиуму, курили, перелистывали журналы.
Вокруг стоял невообразимый гвалт: что-либо разобрать в этой какофонии звуков
на повышенных тонах казалось невозможным.
- Простите, - обратилась Анна к какому-то длинношеему синеволосому
эфирному созданию, которое, сидя за низким столиком, с виртуозной быстротой
красило длиннющие острые ногти в цвет свободы и траура, - вы не скажете, где