"Сергей Утченко. Древний Рим. События. Люди. Идеи" - читать интересную книгу автора

было неуемное, ненасытное стремление к власти, непомерное честолюбие.
Надо сказать, что эти оба понятия - стремление к власти и честолюбие -
отождествлялись самими древними авторами. Для римских историков,
размышлявших о судьбах своего отечества, о его прошлом и настоящем, о
причинах его расцвета и упадка, конечно, были недоступны такие понятия, как
классовая борьба, роль народных масс, социально-экономические условия
развития общества. Но тем не менее они пытались выяснить причины и суть
явлений. Они пытались их найти в своих, кажущихся нам ныне наивными,
представлениях о борьбе между "добром" и "злом", между добродетелями
(virtutes) и пороками (vitia, flagitia), врожденными как у отдельных людей,
так и целых поколений.
Еще Катон Старший провозгласил борьбу против иноземных "гнусностей и
пороков" (nova flagitia), за восстановление старых римских добродетелей.
Зловреднейшими из всех пороков он считал корыстолюбие и любовь к роскоши
(avaritia, luxuria), а также честолюбие, тщеславие (ambitus). Те же пороки
фигурируют у Полибия, когда он говорит о нарушении гражданского согласия в
обществе. Насколько можно судить по сохранившимся фрагментам исторического
труда Посидония, названные пороки играли не последнюю роль и в его теории
упадка нравов. Наконец, мы встречаемся с развернутым обоснованием их роли и
значения для судеб Римского государства, когда знакомимся с исторической
концепцией Саллюстия.
Саллюстий, давая в одном из своих исторических экскурсов краткий обзор
истории Рима, говорит сначала о счастливом периоде этой истории, "золотом
веке". Однако, когда Римское государство окрепло, соседние племена и народы
были подчинены и, наконец, сокрушен наиболее опасный соперник - Карфаген,
тогда вдруг "судьба безудержно стала изливать свой гнев и все перемешалось".
Именно с этого времени в обществе начали развиваться такие пороки, которые
оказались первопричиной всех зол, - страсть к обогащению и жажда власти.
Саллюстий дает развернутое и чрезвычайно любопытное определение,
характеристику этих двух основных пороков. Любовь к деньгам, корыстолюбие
(avaritia) в корне подорвало верность, правдивость и прочие добрые чувства,
научило высокомерию и жестокости, научило все считать продажным. Стремление
же к власти или честолюбие (ambitio) - для Саллюстия эти понятия
взаимозаменяемы - заставило многих людей стать лжецами и лицемерами, одно
втайне держать на уме, а другое высказывать на словах, ценить дружбу и
вражду не по существу, а исходя из соображений расчета и выгоды, заботиться
лишь о благопристойности внешнего вида, а отнюдь не внутренних качеств.
Кстати сказать, Саллюстий считает, что из этих двух пороков честолюбие все
же более простительно, или, как он выражается, "ближе стоит к добродетели",
алчность же, несомненно, более низкий порок, ведущий к грабежам и разбоям,
как это и обнаружилось в полной мере после вторичного захвата власти Суллой.
Безусловно, характеризуя столь детально понятие властолюбия, Саллюстий
имел перед глазами какой-то вполне конкретный "образец" (или образцы!),
который и позволил ему перечислить столь типичные черты и особенности. Но
если это был Сулла, то Саллюстий не смог уловить одной, и, пожалуй, наиболее
яркой черты его характера. Сулла, конечно, не первый и не единственный
государственный деятель Рима, который стремился к власти. Но властолюбие
Суллы оказалось несколько иного типа, вернее, иного качества, чем
аналогичное свойство его предшественников, в том числе и его
непосредственного соперника Мария. В отличие от них всех, находившихся в