"Юрий Усыченко. Белые паруса" - читать интересную книгу автора

Ближайший берег виднелся милях в пяти с левого борта; справа, насколько
хватал глаз, расстилалась вечно неспокойная морская ширь. У горизонта море
как бы приподнималось, сливаясь с серовато-голубыми краями небесного купола.
За куполом шел пароход. С "Тайфуна" был виден только дым из трубы его -
темная полоска, тающая в вышине. Куда держит курс неизвестное судно? Что
ждет его впереди? Михаил ничего не знает и никогда не узнает о нем, а
все-таки далекий пароход навсегда вошел в жизнь, запомнился. В море нет
второстепенного, случайного, все преисполнено особого значения и смысла, как
везде, где человек остается один на один с природой. Цвет утренней зари,
направление и сила ветра, форма облаков, далекий дым - множество других
признаков и событий, незаметных и ненужных горожанину, о многом говорят
моряку, летчику, путешественнику.
Михаил лежал на палубе у кокпита, не думая ни о чем, наслаждаясь
покоем, вслушиваясь в неповторимый журчащий звук, который так хорошо знаком
морякам парусного флота - голос бегущей за бортом воды. На моторных судах
его заглушает гул механизмов, а на парусниках он слышен отчетливо,
напоминает беседу лесного ручья. Журчит и журчит море, изредка плеснет волна
и гулко шлепнется о корпус судна. А потом опять покой: разговор убегающих
волн, легкое поскрипывание снастей в блоках, барабанная дробь шкаторины
заполоскавшегося паруса.

Когда стемнело, Нина развела примус, приготовила ужин: традиционные
макароны, смешанные с мелко нарезанными кусочками колбасы, чай, хлеб.
Поужинав, капитан сразу завалился спать, чтобы отдохнуть перед "собачьей" -
послеполуночной вахтой. Нина села за руль. Михаил вымыл посуду и кастрюли,
убрал их.
Взошла луна.
Она появилась из тонкой прозрачной тучки. Потом тучка исчезла и
лимонно-желтый диск засиял во всю мочь. Луна потушила ближние звезды,
протянула к "Тайфуну" широкую дорожку. Яхта шла и шла вперед и все-таки не
могла выйти из лунного следа, который казался бесконечным.
- Дай мне руль, - попросил Михаил.
- Садись, - ответила Нина. - Курс зюйд-зюйд-ост. Компас на "Тайфуне"
был старый, картушка его делилась на румбы, а не на градусы.
- Есть, зюйд-зюйд-ост, - как полагается при сдаче вахты ответил Михаил.
Случайно чуть прикоснувшись к теплой руке Нины, взялся за влажный от росы
румпель.
- Держи на ту звезду, - показала девушка. - Вон, видишь? Где кончается
ковш Большой Медведицы.
- Хорошо.
Она прикорнула в уголке, засунув руки в рукава, подняв воротник
старенького бушлата, переданного Костей "по вахте". Сидела молча, наверно,
дремала.
Румпель мягко давил на ладонь Михаила, то и дело вздрагивал и казалось,
что "Тайфун" - живое, осмысленное существо, которое само выбирает путь в
звездной ночи. Иногда шалая волна ударяла о борт, и тогда звезда, на которую
держал Михаил, начинала медленно отклоняться в сторону. Достаточно было
легкого нажатия на румпель, чтобы "Тайфун", как бы понимая, что от него
требуют, возвращался на прежний курс.
- Прошли мыс Аджияск, - вдруг сказала Нина, и Михаил понял, что она не