"Н.В.Устрялов. Белый Омск" - читать интересную книгу автора

Потом гулял с Наташей - опьяняющий весенний воздух!
Вчера ходили ко всенощной, - но опоздали, хотя до собора пришли не так
поздно: в 8 с четвертью. Уже кончилась служба, и лишь архиерей мазал миром
лбы людей. Архиерей - Вениамин, бывший калужский, затем симбирский; - с
белыми бежал из Симбирска перед сдачей его большевикам.
...Редко стал писать о себе, - и вполне понятно: - все душевные силы
уходят вовне, с утра до вечера - дело. Не то что в Перми: - там душа была
обращена прежде всего на саму себя, и оттого так много страничек там
исписал... (1 ч. 15 м. ночи).

Омск, 18 апреля (Великая Пятница)
Вчера начались пасхальней вакации - ненадолго, до понедельника: во
Вторник снова "присутствие".
Вечером вчера был в соборе на "двенадцати евангелиях": епископ
Сильвестр служил, много народу, свечей; простоял пять евангелий, очень долго
тянулись; хор средний.
Написал в "Сибирскую Речь" пасхальную статью по надоедливому настоянию
редактора. Прошлую ночь мучительно сочинял. Неважно вышло.
На фронте отлично. По-видимому, линия Волги будет занята в ближайшем
будущем. И на Вятку наступают, - и везде весьма успешно. Самарцы уже
готовятся к отъезду, постоянно совещаются об организации управления и т.д. А
в Казань будто бы уже окончательно намечен губернатор...
А в сфере "служебной" все треплется вопрос о "новом обществе" печатного
дела... Канитель. (11 ч. 45 м. дня).

Омск, 19 апреля (Великая Суббота)
Тепло, хорошо, на улицах суше, все время солнце, и воздух убаюкивающий,
навевающий усталость и дрему. На улицах оживленно, делают последние закупки,
предпразднично... Был в Совете Министров, у Тельберга, совещание с военными
об организации учреждения по агитации в советском тылу. Как обычно, говорил
глупости Гаттенбергер1 и труден на понимание был военный министр1; неважное
впечатление произвел представитель ставки генкварм Церетели1, и лишь генерал
Марковский остался верен себе: умен, сообразителен, толков...
Вчера в два часа дня был в соборе. Торжественная служба в присутствии
Верховного Правителя, министров и "чинов до четвертого класса включительно".
Прошел удачно и стал напротив этих особ, совсем недалеко от Адмирала.
Всматривался, как и все, в его лицо. Физиономия не совсем русского типа.
Интересные черты. Худой, сухой какой-то, быстрые, черные глаза, черные
брови, облик, напоминающий собою хищную птицу... Если вдаваться в фантазию,
можно, пожалуй, сказать, что чувствуется на этом лице некая печать рока,
обреченности... За всю службу он перекрестился всего один раз, да и то
как-то наскоро, небрежно, да еще в конце, когда прикладывался к плащанице,
дважды опустился на колени и крестился уже, кажется, как следует.
Архиепископ (а не епископ, как я написал вчера) Сильвестр произнес плохую
проповедь. По окончании Правитель обошел войска, выстроившиеся на площади
перед собором, и уехал на автомобиле.
Приятно все-таки, что опять Пасха - праздник, открыто чтимый самим
государством, радостное торжество. Не то, что в прошлом году...
И радостно, что хорошо на фронте. Недаром пасхальные номера газет
проникнуты таким ликованием - пафосом национального Воскресения. (6 ч. 30