"Лев Успенский. Братски Ваш Герберт Уэллс" - читать интересную книгу автора

четверть часа времени; он требует вас немедленно!"
Когда Кейвора вызвали на прием к Великому Лунарию, он трепетал. Так как
же должен трепетать интендант 3-го ранга, когда его вызывают к командующему
флотом? "Успенского? К Трибуцу? А что он наделал?"
Часа полтора - и вот это уже было суперфантастикой! - за закрытыми
дверями кабинета я гонял чаи с Владимиром Филипповичем Трибуцем. Генштабисты
и крупные морские начальники почти всегда люди широких горизонтов,
по-настоящему образованные. Мы беседовали обо всем: об этой войне и о "Войне
миров", об Уэллсе и о Невской Дубровке, о марсианах и о нашем детстве; мы
были почти сверстниками. Вот от моего детства мне и приходится сейчас
повести речь.

ПЛЮСКВАМПЕРФЕКТУМ

1909 год. Я ношу фуражку с ярко-зеленым околышем: учусь в выборгском
восьмиклассном коммерческом училище.
Опять фантастика: странен смутный мир девятисотых годов. Училище
выборгское, но находится в Петербурге. Оно восьмиклассное, но работает
только пять или шесть классов; старших еще нет. Оно ни с какой стороны не
коммерческое, и вот почему.
Под рукой министерства просвещения немыслима никакая прогрессивная
школа. Там министром - А. Н. Шварц, ДТС (действительный тайный советник),
сенатор, профессор. У Саши Черного есть стихи о нем:

У старца Шварца ключ от ларца,
А в ларце - просвещение,
Но старец Шварец сел на ларец
Без всякого смущения.

Чтобы не лезть в ларец, группа передовых педагогов схитрила. Они
сбежали в торговлю и промышленность. И тамошние шварцы - не золото, но
торговать и промышлять приходится не на латинском языке! Тамошние -
либеральнее.
Это училище задалось целью сделать из нас не "коммерсантов", а людей.
Для этого оно применило всевозможные приемы.
Был и такой: "уроки чтения". Раз в неделю Елена Валентиновна Корш,
классная дама первоклассников, на ходу приспосабливая текст, читала нам
что-нибудь "старшее". Начала она с "Давида Копперфилда"; Диккенс не произвел
на меня тогда ни малейшего впечатления. Затем мы прослушали "Джангл-Бук"
Киплинга. По гроб жизни я благодарен за это маленькой грустноглазой женщине
со смешной брошью в виде пчелы на бархатной блузке.
А потом настал день, которого я не забуду никогда. Е. В. Корш вынула из
сумочки желтенький пухлый томик величиной с ладонь: "Универсальная
библиотека", издание "Антика". "Дети! Я попгобую почитать вам очень стганный
гоман очень стганного писателя. Если будет тгудно или скучно, сгазу же
скажите мне..."
Стояла питерская зима, самые короткие дни. В классе горела
керосино-калильная лампа, чудо техники, с "ауэровским" колпачком. На
подоконнике желтело чучело тюлененка-белька: до этого был предметный урок -
"Как сделан твой ранец?". Все было знакомо, просто, обыденно - как всегда. И