"Ирина Юрьева. Только любовь ("Древние расы волшебников" #8) " - читать интересную книгу автора

А здесь, в Агеноре все было иначе. Герой, спасший город от "Службы",
притягивал многих. И Сила, живущая в нем, не могла испугать тех, кто жаждал
развлечься, найдя благовидный предлог попасть в Круг.
Раньше Руни спокойно смотрела на дерзкие выходки пылких красоток,
считая, что Эрла они не волнуют, теперь Иллианта заставила думать иначе. А
вскоре Судьба поднесла Руни новый "сюрприз".

С первых дней, выйдя из катакомб с остальными детьми, Авра им причиняла
немало хлопот. Ей не нравились правила Круга и то, что приходится слушаться
старших. Запреты, по мнению Авры, нужны были лишь для того, чтобы их
нарушать. От нее доставалось и детям, и взрослым.
Сорвать нелюбимый урок, сделать в классе ловушку для Силы, тихонько
разбить небольшую изящную колбочку с гнусно воняющим газом, который заставит
чихать и сморкаться в течение дня... Пнуть соседку, с которой сидит за
столом, вылить полный флакончик чернил на одежду мальчишки, который не так
посмотрел... Плюнуть, стукнуть, потом укусить... И прикинуться бедной
овечкой, которую все обижают...
Три мага терялись, не зная, что делать с подобным ребенком. И хуже всех
было, конечно, Гораду, которого Авра терпеть не могла за его
снисходительность к шалостям. (Мягкость и слабость в глазах Авры были
едины.)
Ее встреча с Магом Цветов (Истребителем из "Службы Магии") стала не
слишком хорошим уроком (2). Поняв, что отделалась очень легко, Авра твердо
решила, что, раз Ливтрасир ее спас, то он должен ее полюбить. Появление Руни
ничуть не убавило пыл этой девочки. Может, они бы потом нашли общий язык, но
нескладный подросток у всех на глазах начал вдруг превращаться в прелестную
девушку, знавшую цену своей красоте.
Это можно бы было снести, не начни Авра вновь донимать взрослых.
Первым, на пробу, был выбран Ионн. Раньше он очень гордился тем, что у него
меньше проблем с "милой деткой", чем у его друга, теперь же не знал, как
себя защитить. Он боялся ее, как и всех других женщин, которых не понимал и
желал, стыдясь этого чувства, считая его грехом.
Несколько лет назад, выбрав в невесты тринадцатилетнюю Мерту, Ионн
верил: за годы, пока она будет расти, они как-то привыкнут друг к другу.
Кокетство, достаточно гадкие шуточки и провокации Авры едва не лишили
рассудка несчастного Ионна.

Горад очень долго терпел злые выходки Авры, считая: ребенку прощается
все. Но едва только Авра решила сыграть с ним в игру по своим новым
правилам, как поняла, что ошиблась в оценке противника.
Голое плечико, томный двусмысленный вздох и подол ее платья, поднятый
до бедер, ничуть не смутили Горада. Он просто ее отчитал перед всеми.
Язвительно, хлестко, жестоко. Сказал, что нормальный мужчина не станет
возиться с сопливой девчонкой, которой расти и расти. Что от женщины в ней -
только платье и пара ужимок, подсмотренных явно у местных распутниц. Что
злоба, живущая в ней, и презрение к людям способны убить даже самый живой
интерес. (Он, наверно, был рад отплатить ей за прошлые выходки.)
Авра рыдала весь день, вспоминая, что он говорил, а потом три недели
вела себя смирно. И, самое странное, после скандала она начала относиться к
Гораду уважительно, даже с симпатией...