"Джон Апдайк. Супружеские пары" - читать интересную книгу автора

Редклиффе, оглядываясь назад, она разобралась, что болезненная нежность
развилась в ней во время длительных отлучек отца на протяжении Второй
мировой войны. Отголоски войны помешали ей окончательно перейти к общению с
противоположным полом без рабской зависимости, без искупительного унижения,
которому она хотела подвергнуться, отдаваясь Питеру. Теперь, замужней
женщиной, смягчившись и уже не превращая самоанализ в сухое математическое
вычисление, она спрашивала себя, не уходит ли ее печаль, надломленность и
незаконченность душевного роста в более давние времена, чем война, не
гнездится ли ее беда в Великой Депрессии, так и не выветрившейся из
официальных мавзолеев Вашингтона. Навещая мать, она всякий раз ловила себя
на этой мысли и на вопросе: уж не в том ли дело, что ее мать, при всем своем
уме и памяти о былой красоте, не принадлежала к благородному сословию, а
была дочерью мэрилендского бакалейщика?
Стоило Фокси выйти замуж, как ее родители развелись. Отец, отслуживший
тридцать лет, получил доходное место консультанта в судостроительной
компании и перебрался в Сан-Диего. Мать, словно желая доказать, что и она
может добиться процветания, вышла замуж за состоятельного джорджтаунского
вдовца по фамилии Рот, владельца сети автоматических прачечных,
расположенных по большей части в негритянских кварталах. Ныне мать Фокси
тщательно следила за собой, даже в магазины ходила в корсете, держала
пуделя, курила женские сигареты, откликалась в кругу подруг на обращение
"Конни", а мужа называла в третьем лице "Рот".
От прежней супружеской пары - родителей Фокси - не осталось ровно
ничего. Не было больше старого каркасного дома на Роуздейл-стрит с
заброшенной террасой, всегда опущенными жалюзи, медлительным
электровентилятором на кухне, сонно вращавшим лопастями и тихо гудевшим как
блаженный, бубнящий себе под нос молитву. Осталась в прошлом адресованная
отцу корреспонденция на микропленке, не пролезавшая в прорезь почтового
ящика, уборщица-негритянка по имени Грейслин, приходившая раз в неделю в
фартуке с запахом апельсиновой кожуры, пугливая терьерша Вероника и
сменивший ее раболепный чау-чау Мерль с черным языком. Никогда не
зацветавший кустарник, длинные вечера с мороженым, старая клеенка в красную
клетку на кухонном столе, сидение матери за этим столом по вечерам в
промежутке между новостями и укладыванием дочери в постель, с "честерфилдом"
между пальцами и привычкой автоматически разглаживать кожу на переносице все
это жило теперь только в сердце Фокси. Чтобы хоть что-то уберечь, она
посещала церковь, именно епископальную, с гимнами и офицерами на скамьях,
куда ходили люди из отцовского круга и сам Рузвельт, выигравший войну,
несмотря на свою немужественную пелерину.
В июне 1956 года она закончила учебу и вышла замуж.
Любой брак - это пари со страховкой от полного проигрыша. Выходя замуж,
она была уверена, что при любом повороте судьбы муж не обойдется с ней
жестоко. Он был не способен на жестокость, как большинство американцев давно
уже не способны выкалывать своим недругам глаза и выпускать кишки. И она не
ошиблась. Муж оказался не то что ласковым, а слишком брезгливым, чтобы
проявлять жестокость. Справедливых жалоб у нее не накопилось, была только
одна несправедливая: что Кен слишком долго заставлял ее отказываться от
беременности, работая над диссертацией. Четыре обещанных года аспирантуры
превратились в пять, затем - два года работы за гранты Американского
общества здравоохранения. После этого Кен тянул еще год, подвизаясь