"Сигрид Унсет. Йенни" - читать интересную книгу автора

Остальные пришли раньше них и сидели уже за столиком. Хельге очень
хотелось поболтать с фрекен Ярманн. Она была оживлена, и ее сонливость
совсем прошла, но она была всецело занята Хеггеном и Алином. Фрекен Винге
потребовала себе яиц и ела их с хлебом.
- Какая здесь странная публика, - обратился к ней Хельге. - Мне
кажется, сплошь преступные типы.
- О, да, публика здесь очень смешанная. Но не забывайте, что Рим
современный город. Здесь много людей, занятых ночной работой. А этот кабачок
один из немногих, которые открыты всю ночь. Вы не голодны? Я буду пить
черный кофе.
- Вы всегда так долго сидите по ночам? - С этими словами Хельге
посмотрел на свои часы, было уже без малого четыре часа.
- Ах, нет, - со смехом ответила Йенни. - Мы только изредка позволяем
себе такие кутежи. Иногда мы дожидаемся восхода солнца и потом завтракаем. А
вот как раз сегодня фрекен Ярманн не желает идти домой.
Хельге сам не отдавал себе отчета, почему он сидит и не уходит. Они
пили какой-то зеленоватый ликер, и у него отяжелела голова, но остальные
развеселились, болтали и смеялись.
Они вышли из кабачка уже под утро. Хельге шел рядом с Йенни Винге по
темным безлюдным улицам. Вдруг шедшие впереди них остановились. На каменном
крыльце, выдававшемся на улицу, сидели два мальчика-подростка. Франциска и
Йенни заговорили с ними и дали деньги.
- Нищие? - спросил Хельге.
- Право, не знаю, - ответила Йенни, - старший говорит, что он газетчик.
Но здесь очень мало нищих, и некоторые из них очень богаты. Один доктор
рассказывал мне, что тут есть нищий - калека, так у него вилла на Фьезоле.
- У нас в Норвегии калек учат работать, - заметил Хельге. - Таким
образом, они могут честно зарабатывать свой хлеб.
- Да, но на эти деньги они не могут выстроить себе виллу, - возразила
Йенни со смехом.
- А все-таки в этом есть что-то аморальное, когда человек выставляет
свои убожества...
- Ну, человека деморализует уже одно только сознание, что он калека.
Ведь он все равно сознает, что вызывает в людях сострадание, и ему
приходится волей-неволей принимать помощь от людей или от Бога.
В это время они подошли к двери, которая была завешена грязной
занавеской. Йенни подняла занавеску и очутилась в маленькой часовне.
В алтаре горели свечи. Спиной к ним стоял священник и молча читал
молитвенник. Двое маленьких служек тихо скользили по часовне взад и вперед.
Они крестились и склонялись перед изображениями святых и вообще делали
множество всяких движений, которые казались Хельге бессмысленными.
Часовня тонула во мраке, только кое-где тускло мерцали лампады. Йенни
Винге опустилась на колени перед небольшим аналоем, сложила руки и закинула
голову назад. Ее тонкий профиль красиво вырисовывался в полумраке, и
золотистые волосы, выбивавшиеся из-под шапочки, окружали ее голову ореолом.
Хегген и Алин взяли по соломенному стулу из угла и сели.
В полутемной часовне было что-то мистическое в этот предрассветный час.
Грам внимательно следил за движениями священника у алтаря. Служки все время
кадили, и в церкви распространился приторный запах ладана. Но Грам тщетно
дожидался пения или звуков органа.