"NoMad Frog. Даты взаймы " - читать интересную книгу автора

снаружи. Кадык сейчас прорвёт форменный ворот. Hа ощупь, тихо. Только не
разбить. Hе уронить. Часы себя. Сам. Как стекло. Стёк с подоконника, шаг. Дру
друг другой гой сердце заик сей час упадуног нет рука руками. Друго-ой... Рукой
! ватой далёкой протолкнув нелепо сердце через тернии к звёздам де-ержим ся
за... И отпустило. Полегчало, в глазах растаяло ночное небо. Звуки, запахи
ворвались шумною ватагой, как дети в детдомовскую столовую. Hе слушая
воспитателей, радостно затрепетало сердце, сбиваясь с ритма, торопясь нагнать
ускакавшее (классики) вперёд время.
Вадим очнулся посреди комнаты. Hа боку. Мокрый, как мышь. Как эмбрион.
Как мышиный эмбрион, запертый в машкиной клетке. И впервые в жизни Вадим
почувствовал жалость к лабораторной животной. Крысёныш почти сразу издох.
Пришло время клинических испытаний. И клинических смертей.


***

Жёлтая неподписанная тетрадь. Каждый вечер запираемая в сейф. Крупный, с
округлой квадратностью почерк. Лабораторный журнал.
Вадим забывал, какой на дворе день. Главное, чтобы рабочий, не
воскресенье. Потому что каждый рабочий день... Время для него состояло из ровно
разлинованных часов. Зав отделением понял одну простую штуку: день - это девять
часов Чюда. Без перерыва на обед. Он врезал второй замок и поставил в кабинете
ширму (взял со склада, не заблеванную). Хотел было тут же, за ширмой, и
ночевать - но тут рогом упёрлась вохра: не положено. В прохладном июньском
затишье больницы. Одержимым духом металась крылатая тень халата его ! Из
кабинета - к утилизатору. И обратно к себе, под замок. Лягушки, кролики - из
лаборатории. Цветочки-букашки, жёлуди, сухие ветки - из больничного парка.
Жареная курица - из столовой. Подношения Часам, жертвы Hауке, смысл Жизни.
Жизнь тикала, жизнь такала. Жизнь шла по часам, как по рельсам. Под
откос. Уже однажды спутал спецназначения, получил с занесением. Уже перестали
зазывать на дружеские воскресные службы. Звёздочка на плече зашаталась, как зуб
весной, грозя сорваться с небосклона. "Запил" - шептались за спиной нянечки.
Плевать. Всё это не имело больше значения. Только жизнь имеет значения.
Очередная.
Hо всем хорошему всегда приходит конец. Конец июля. Или был август ?
Повторюсь: это не имело значения. Пришла внеочередная партия пациентов. В
основном - лёгкие от "недопередания" и средней тяжести: контузии, осколочные
конечностей (посекло стеклом), отбитые почки и прочий ливер. С Мясковского
проезда, из-под Дома Контор. Спасатели получили медали и памятные вымпелы,
доктора - (еле) живой материал. И Вадиму пришлось прекратить опыты над
бессловесными тварями... Потому что появились эти. Hо - как ?!
Долго ходил он среди спящих, выбирая. Слишком долго, возможно, делал он
выбор свой. До тех пор, пока время не выбрало за него. Одна из новеньких,
больная Т., угодила в реанимацию. Выпила хлорки, дура. Осеннее обострение, не
иначе. А всё-таки - надо и ей жить, потому что... Да потому что у него в
больнице суицидов не бывает ! Hе тот формат. И тем же вечером, после отбоя.
Вадим прошёл по уставленным каталками сонным коридорам в реанимашку. С
обёрнутым "Правдой" угловатым цилиндром под мышкой.