"Харуо Умэдзаки. Про очки (Современная японская новелла) " - читать интересную книгу автора

штилем и ясным небом.

Можно сказать, что мы блаженствовали, и не только потому, что отдыхали
в свое удовольствие. Была еще причина. В те дни ожидалась высадка
американских войск, предположительно в Фукиагэ, что на полуострове Сацума,
или в Миядзаки. А вдруг она произойдет в фукиагэ? База К. расположена как
раз напротив предполагаемого места высадки, и гарнизон ее обречен на
уничтожение в своих же пещерах и укрытиях. Мы в свою очередь находились в
подчинении базы К. Однако раз мы при машине, то в случае вражеского десанта
можем использовать нашу маневренность и ретироваться в безопасную зону.
Ввязываться в бой - не наше дело, нам приказано обеспечить связь. Укрыться в
безопасном месте - вовсе не трусость, мы просто обязаны так поступить. В
этом смысле у нас было идеальное положение. И не я один смекнул, в чем суть
дела. Водитель, к примеру, не раз говорил: "Если враг высадится, дадим ходу!
Не хватает, чтобы нас перебили, как собак!"
Теперь-то я понимаю, что наша машина, громоздкая, неповоротливая и
тихоходная, конечно, стала бы легкой добычей вражеских истребителей, а мы
все пали бы смертью героев.
Прожили мы таким манером неделю. И вдруг, во время вечернего сеанса
связи, в эфире обнаружилась база К. С нее пришла радиограмма, зашифрованная
кодом "Ю", который применялся для распоряжений по личному составу. Я схватил
шифровальную таблицу, прочитал текст и обомлел. Он начинался с моей фамилии:
"...в связи с новым назначением немедленно возвратиться в Танияма и явиться
в штаб".
В ужасе я выронил таблицу. Неделя привольной жизни миновала, словно
сон.
Мои товарищи тоже были огорчены и вечером устроили мне отвальную. Мы
расположились на лужайке близ перевала, водитель наловил рыбы, а пили мы
разбавленный спирт. Неподалеку, в сосновом лесу, валялось около сотни бочек
технического спирта для морской авиации. Для нас это был неиссякаемый
источник выпивки.
Прежде чем пить, мы наливали спирт в посудину, поджигали, потом гасили
и разбавляли водой. По мнению водителя, при такой процедуре отрава выгорает.
Мы в этом деле целиком полагались на него и пили за милую душу. Мне до сих
пор неизвестно, был ли то метиловый спирт или какой-нибудь другой, но факт,
что голова делалась от него дурная.
Я помню все до того момента, когда, возвращаясь после попойки к машине,
по нужде подошел к откосу.
Следующее, что мне помнится, - валяюсь под откосом и сослепу ничего не
могу разобрать. Очки куда-то подевались, и вообще мне не до них. Еле-еле я
вскарабкался на четвереньках вверх по откосу. Болел правый глаз, залитый
кровью, которая текла из рассеченного века. Мои собутыльники ничего не
заметили и шли себе дальше, что вовсе не говорит об их черствости, просто
они были пьяным-пьянешеньки. Им и в голову не пришло оглянуться.
На следующее утро я отыскал очки под откосом. Оправа уцелела, левое
стекло тоже, но правое разбилось вдребезги.
От очков только тогда толк есть, когда оба стекла подобраны по глазам,
если же одно из них заменить простым стеклом, то от очков пользы никакой,
лучше ходить без них. Я был в отчаянии. В то время трудно было рассчитывать,
что удастся раздобыть новые очки. Но если не удастся - придется нести службу