"Михаил Угаров. Море. Сосны (Повесть)" - читать интересную книгу автора

о нем. Но сейчас вдруг ему стало невозможно стыдно за нее.
- Нормальной почерк, просто женский, - сказал он ровным голосом.
- Ой, а вот, смотри! Смотри! Написано: одиколон. - И засмеялась.
Виктор еще раз подумал о том, как все-таки противно пахнет море - йодом
и гнилью - и что совсем нет ветра...
- Ничего. - Лика погладила его по руке. - Мой бывший говорил "помажь
меня креммом, а то обгорел...". И мне нравилось. Я его никогда не
поправляла. Потому что меня это очень возбуждало.
- Две буквы эм возбуждали? - хмыкнул Виктор.
- Не-а. А то, что он был глупым. Глупый мужчина, вот что заводит
по-настоящему.
- А я? Глупый или умный?
Лика усмехнулась:
- Другое хотел спросить?
Виктор не ответил, смутился вдруг. А потом довольно грубо сказал:
- С какой стати? У нас с тобой ничего не будет. И не было!
- Странно, - мягко улыбнулась Лика. - А я помню вкус твоего члена...
Виктор хотел немедленно оборвать этот дурацкий разговор, но все-таки не
удержался, спросил:
- И что за вкус?
Лика на этот его вопрос ничего не ответила, лишь усмехнулась.
И он пожалел, что спросил. Переспрашивать не стал. Захлопнул крышку
чемодана. Поднял его за ручку. И бросил в море.


У них коллективный разум

Вечером они шатались по поселку, поскольку были абсолютно бездомные.
Одно было хорошо - чемодан больше не оттягивал руку Виктора.
- А ты можешь идти не хромая? - спросила Лика.
- Не могу. Раздражает?
- Я потерплю, - вдруг миролюбиво ответила Лика.
Они сели на лавочку. Виктор купил Лике эскимо на палочке за одиннадцать
копеек.
На соседней лавочке сидели две некрасивые девушки. Обнявшись, они
задумчиво пели "А у нас во дворе есть девчонка одна".
Эта песня была страшно модной в 1964 году, ее передавали по радио с
утра до вечера. Она про то, что девчонка, в которой "ничего нет", все равно
очень нравится одному парню и он все время "глядит ей вслед"... Эту песню
любили девушки, она на всю страну утешала тех, в ком "ничего нет".
Вокруг гуляли люди, которых называли тогда "отдыхающие". (Была такая
категория приезжавших на юг.)
- Смотри, - засмеялась Лика, - всюду комплект: муж, жена и двое детей!
И действительно, так оно и было. По набережной плыла толпа, плыла
стайками: два больших гуся (родители) и два гусенка. Два больших шли
степенно, корпусом вперед, а два маленьких сновали между ними восьмеркой,
норовили то убежать вперед, то отстать. И тогда их окликали: "Нина! Вова!
Зайка, ты где?"
- А что тут смешного? - спросил Виктор, потому что у него была точно
такая же семья в Ленинграде: он, жена и двое детей.