"Диана Удовиченко. История бастарда " - читать интересную книгу автора

А это еще кто? Через порог перекатился веселый толстячок и осведомился:
- Уже выбрали?
- Что именно? - ласково уточнил я.
- Как что? - возмутился мастер. - Рисунок для герба, конечно!
- Герба?
- Мастер Авериус прибыл из Геральдического управления, милорд, -
пояснил дворецкий. - Вам необходим герб.
- Зачем он мне, Луга ради? - поразился я.
- Чтобы размещать на дверцах кареты, воротах, штандартах, а потом
передать вашим детям, - сообщил толстяк. - Вы скажите примерно, чего хотите,
а я потом нарисую.
- Рисуйте, - ответил я, снова стянул рубаху и указал мастеру Авериусу
на правое плечо.

7

- Что ты можешь о нем сказать?
- Он молод, красив, и великолепен в постели.
- Дрянь! Ты испытываешь мое терпение. Что тебе удалось узнать?
- По-моему, невинен, как младенец.
- Значит, ты тоже не справилась. А он хитер! Что ж, мальчишка не
оставляет мне выбора. Почему ты хмуришься?
- Ты убьешь его?
- А тебе жаль?...


* * *

Прошла неделя, я понемногу свыкался со своим новым положением. С
помощью мягкого руководства Сэма осваивал хорошие манеры. Получил в
имперском банке часть причитающейся мне ренты и выплатил слугам первое
жалованье. Жизнь налаживалась. Огорчало лишь одно: я никак не мог выбрать
время, чтобы навестить дядюшку Ге. Это обстоятельство заставляло меня
чувствовать себя неблагодарным и бессовестным человечишкой. Конечно, дядя
должен был очень волноваться за своего непутевого воспитанника. Представляю,
что подумал бедный старик, когда матросы с "Люсинды" доставили ему товары и
рассказали, что меня увели императорские гвардейцы. В свое оправдание могу
сказать: у меня действительно не было свободной минутки. То есть такой
минутки, чтобы я находился один. К тому же, не оставляло странное чувство,
что я все время нахожусь под прицелом чьих-то внимательных глаз. Не хотелось
подводить дядюшку под подозрения. А как иначе было передать ему капсулу с
пауронием, которую я все время носил в кармане штанов? Между тем я даже по
улице не мог пройти, не став объектом чьего-нибудь навязчивого внимания. Уж
не знаю зачем: то ли случайно, то ли для благого примера народу, из меня
сделали героя. На ярмарках и площадях бродячие артисты устраивали
представления под названием: "Спасение императора, или добродетельный
бастард", уличные барды распевали баллады в мою честь, а лоточники вовсю
продавали дешевенькие, намалеванные на плохой бумаге, но тем не менее вполне
узнаваемые портреты вашего покорного слуги.
Утро мое начиналось с отчета дворецкого о хозяйстве, затем я отдавал