"Марина Юденич. Ящик Пандоры" - читать интересную книгу автора

немногословный, но ласковый доктор, имени которого она никак не могла
запомнить, так же, как и барон, не оставлял ее теперь почти ни на минуту и
более других врачей проводил время подле ее постели. Но справедливости ради
следует отметить, что он-то как раз не донимал Ванду мучительными вопросами
и вообще мало беспокоил ее своим постоянным присутствием. Иногда они даже
разговаривали с ним о чем-то, и, засыпая, как правило, после таких
разговоров, Ванда не испытывала привычного чувства досады и горечи от того,
что ее в очередной раз не поняли.
Она заснула и в этот раз, некоторое продолжительное довольно время
проговорив с ласковым доктором о Лондоне, в котором провела самые страшные
дни своей молодости, будучи вынужденной состоять в компаньонках у вздорной и
жестокосердной английской леди, деля с нею убогую квартирку в грязном темно-
коричневом районе столицы Туманного Альбиона и не имея ни малейшей надежды
когда-нибудь вырваться из этого тесного кирпичного ада, пропитанного серым
туманом сотен каминов, пожирающих свою скудную угольную пищу в обмен на
слабое тепло, согревающее облепивших их бедняков. Знаменитые туманы
Лондона - вот что скрывалось на самом деле за холодной завесой приукрашенной
романистами тайны! Однако доктор также провел свою молодость в Лондоне,
изучая медицину и начиная практику, и потому разговор их как-то сам собой
окрасился живыми и яркими воспоминаниями молодости, чудом избежавшими серого
налета убогой нищеты, и, засыпая в очередной раз, Ванда неожиданно
улыбнулась, вспомнив вихрастого мальчишку-рассыльного из бакалейной лавки,
всегда норовившего пройти под ее крохотным окошком, выходившим в чахлый, как
и все в округе, подернутый угольным пеплом палисадник.
Сон уже почти смежил ее веки, и Ванда сочла, что доктор оставил ее
одну, но в этот момент за тяжелым бархатным пологом кровати, который,
покидая се, доктор, как обычно, не забыл опустить, она в полусне, а оттого
невнятно и не понимая половины сказанного, различила голоса. Разговаривали
двое: ласковый доктор и ее муж, очевидно, только что переступивший порог
комнаты.
- Так вы уверены?..
- Бесспорно. Что-то таится там, в ее прошлом, причем, вероятнее всего,
именно в тот период, когда она жила в Англии. Это не даст ей жить далее,
ваше сиятельство, могу вас заверить, как глубокий гнойник не даст затянуться
до конца старой ране.
- Но введение в транс... Об этом так по-разному пишут и говорят
сегодня...
- ...только одним способом. Иначе: медленное угасание сознания и полная
потеря рассудка...
- Да, недуг прогрессирует...
- Так сегодня?
- ...лучший день... а вернее, ночь...
Голоса сливались в один неразличимый вибрирующий звук, уже мало чем
напоминающий человеческий голос, но вскоре и он растворился в полном
безмолвии глубокого, спокойного сна. Оба мужчины осторожно заглянули за
опушенный полог кровати, молча несколько мгновений глядели на спящую, а
потом, стремясь производить как можно меньше шума, оставили ее в
одиночестве.
- Сознание ее теперь свободно от страданий, - удовлетворенно заметил
врач, плотно прикрывая за собой тяжелую дверь опочивальни. - Спать она будет