"Марина Юденич. 'Титаник' плывет" - читать интересную книгу автора

родители, а также многочисленные бездетные дядюшки и тетушки-девственницы,
почившие в бозе.
Самым забавным было то, что все они представляли разные народы.
Отец Тони был сыном разорившегося итальянского графа и столь же
малообеспеченной, но знатной гречанки, притом - стопроцентным американцем,
типичным южанином и бессменным сенатором США от штата Техас на протяжении
десяти с лишним лет.
Семейный бизнес, возложенный на крепкие плечи трех дядюшек (двух
итальянцев и одного грека), держался на нефтяных промыслах, торговле,
высоких технологиях и процветал пышным цветом, особенно десять последних
лет.
Надо полагать, старик не дремал в своем Вашингтоне.
Единственной крупной неудачей сенатора Джулиана и темным пятном его
биографии, в которое всегда упирались злобные персты конкурентов, был
поздний брак, в одночасье распавшийся через десять лет после свадьбы.
Сенатор Джулиан имел честь взять в жены младшую дочь лорда Бромлея,
пэра Англии, женатого, в свою очередь, на Сюзанне де Бурбон, француженке,
принадлежащей к императорскому роду.
Леди Элизабет была красавицей - в мать, и холодным, педантичным
тираном - в отца. Притом она была настоящей леди, из тех, что некогда
вдохновили сказочника поведать миру историю несчастной принцессы,
вынужденной целую ночь провести на ужасной горошине.
Возможно, сенатор Джулиан никогда не опускался до такой низости, как
горошина, подложенная под дюжину перин на супружеском ложе, но, отправившись
однажды в Европу купить немного приличной одежды и навестить родителей, Лиз
Джулиан не пожелала вернуться за океан.
Лорд Бромлей допросил ее, но в ответ услышал глубокомысленное замечание
дочери о том, что не все американские сенаторы - джентльмены.
Возможно, подобный лаконизм не вполне удовлетворил любопытство лорда.
Но к тому времени уже счастливо существовал на свете мальчик по имени
Энтони. И, следовательно, никакая сила во Вселенной не могла оборвать нить,
связующую леди Элизабет с отвратительными нефтяными фонтанами и целым
десятком непонятных компаний, принадлежащих клану Джулианов.
Старый лорд, сдержанно вздохнув для порядка, успокоился и затих в
уютном кресле у камина.
Таким образом, Тони Джулиан являл собой экзотический сосуд, в котором
дивным образом перемешались горячая кровь южных народов, игривая - галльская
и пресная - британская.
Но все они, как одна, были исключительной чистоты и голубизны, спорить
с которыми могли разве что голубые бриллианты. Камни, как известно, очень
редкие, к тому же - необыкновенно дорогие.
- В тот миг, когда мои родители, охваченные пароксизмом страсти,
подарили мне жизнь, Господь Бог явно подумывал о хорошем коктейле, - заметил
он однажды, рассуждая о своем происхождении.
Алекса покоробил цинизм патрона, но восхитила оригинальность
формулировки.
Таким Тони был весь. Отталкивающим и притягательным. Утонченным и
грубым до пошлости.
Все то же самое отличало внешность Энтони Джулиана.
Увидев его однажды и даже мельком, человек долго не мог забыть