"Марина Юденич. Антиквар" - читать интересную книгу автора

(фр.)>?
Разговор был прерван, и на некоторое время собеседники потеряли друг
друга в толпе.
Они сошлись вновь, уже прощаясь, и обменялись короткими репликами,
понятными только им.
При этом Борис Куракин на мгновение задержал руку графа Румянцева в
своей руке.
- C'est arrete? <Так решено? (фр.)>.
- Ма parole d'honneur! <Даю слово! (фр.)>.


Москва, год 2002-й

Московский антикварный салон открывался, как водится, шумно.
Охочая до зрелищ столичная публика с утра стекалась к невыразительному
зданию на Крымском валу.
Унылый дом, будто в насмешку над всеми изящными искусствами, был не
чем иным, как Центральным домом художника.
Художники, похоже, с архитектурным конфузом сжились вполне.
В Доме постоянно действовали какие-то экспозиции. В фойе бойко
торговали замысловатыми шляпками, нарядными куклами ручной работы,
статуэтками из камня и прочими художественными поделками.
Снаружи бурлил рынок.
Продавалось все: от монументальных живописных полотен до лубочных
московских пейзажей и причудливых украшений из дерева, кожи и металла.
Сегодня, однако, рынок был сметен нашествием автомобилей, способных
украсить любой - даже самый взыскательный - автосалон.
Публика собиралась самая разношерстная.
Известные всему миру коллекционеры, маститые антиквары из обеих
столиц, эксперты, ценители и знатоки старины бок о бок с несостоявшимися
гениями - оборванными, полусумасшедшими художниками, безработными
реставраторами, ловкими творцами новодела.
Суетились побитые молью, спившиеся потомки советской аристократии,
присвоившей однажды чужие сокровища, для верности перебив владельцев.
Пришло время расстаться с награбленным. Пытались, однако, не продешевить.
Вертели головами представители новых элит, наслышанные уже о
непреходящей ценности всяческой старины. Впрочем, не слишком еще понимали,
что к чему, и потому пыжились нещадно, напуская на себя деланное
безразличие. Монотонно работали челюстями, перекатывали во рту бесконечную
жвачку.
Впрочем, в этой породе встречались уже особи, вполне постигшие
искусство жить красиво. Эти были почти безупречно элегантны, изучали
витрины со знанием дела и - в сущности, едва ли не единственные - покупали.
Не обошлось, разумеется, без дам полусвета и журналистов.
Сотни ног шаркали по начищенному до блеска нарядному паркету,
отражавшему, как зеркало, яркий свет торжественных люстр.
Огромный зал разделен был на множество крохотных площадок, и каждая
стала на эти дни маленьким самостоятельным миром вещей и вещиц, сохранивших
дыхание прошлого.
Оживали интерьеры скромных помещичьих усадеб и помпезных дворцов.