"Марина Юденич. Дата моей смерти" - читать интересную книгу автора

били и даже не пытались дать по физиономии, напротив, большинство из них
охотно вступало в беседу, пространно рассуждая о сильных и слабых сторонах
Ельцина.
Однажды за этим занятием нас застукал наряд милиции, состоящий из двух
явно не московского происхождения сержантов. Поначалу сержанты отнеслись к
нам подозрительно и, как следствие, немедленно потребовали предъявить
документы. Егор документы предъявлять отказался, явно рассчитывая на
продолжение спектакля, и не ошибся. Нас вежливо доставили в дежурную часть
привокзальной милиции, и там у грязной стойки, отделявшей дежурного от
остального помещения, большую часть которую занимал "обезъянник" ( клетка в
которой временно содержались человекообразные существа без возраста и пола,
собранные этой ночью на вокзале ), Егор, наконец смилостивился надо мной, и
документы предъявил. В них значилось, что он ни много не мало экономический
советник одного и вице-премьеров российского правительства. Далее произошло
неожиданное: дискуссия, начатая нами в зале ожидания вспыхнула с новой
силой. В ней принимали участи все: и милицейский дежурный, и доставивший нас
наряд, и даже некоторые обитатели "обезъянника", которые могли в тот момент
относительно внятно выражать свои мысли.
Потом мы пили водку, которой угощали нас политизированные милиционеры,
и закусывали горячими сосками, доставленными в дежурную часть из ближайшего
ларька на перроне.
Сосиски были разложены на газете, и откусив, их следовало по очереди,
макать в пластиковый стаканчик, в который щедрая рука хозяйки ( или хозяина
) ларька плеснула густой ярко красной, обжигающей жидкости, отдаленно
напоминающей кетчуп.
Вокзал мы покинули, когда над Москвой уже разрумянился веселый
прохладный рассвет, честно обменявшись с милиционерами телефонами. На всякий
случай.
Наряженная охрана мрачно ожидала у нас возле глянцевого черного
лимузина, одинокого на желтом фоне мятых, как консервные банки, такси.
- Если сегодня мы с тобой умрем от пищевого отравления, будет довольно
сложно определить что стало его причиной: устрицы в " Театро" или сосиски на
вокзале, - заметила я, оскверняя благоухающие недра благородной машины
запахом дешевой водки и вокзальных сосисок
- Разумеется, устрицы. В этом у меня нет никаких сомнений - немедленно
отозвался Егор, и привлекая меня к себе, горячо дохнул в лицо резким духом
кетчупа.



В наших предрассветных визитах на вокзалы, не было ничего
уничижительного для людей, коротающих там нелегкую пассажирскую или вовсе
бездомную долю. Мы ехали не вокзал не развлекаться чужим убожеством, и уж
тем более, не издеваться над ним. Нет! В те минуты, нам было действительно
интересно, что думают разные люди, а не только те, что отплясывали с нами на
сияющих площадках ночных клубов.
Такой вот был безумный порыв.
Были и другие.
Было лето, и мы уже некоторое время жили за городом, в огромном
коттедже, более напоминающем средневековый замок, который Егор довольно