"Золотая женщина" - читать интересную книгу автора (Тронина Татьяна Михайловна)О Клавдии ПетровнеКлавдия Петровна Четыркина привезла своего внука Иннокентия в эту самую деревню, уже ни на что не надеясь. – Сколько? Дорого, поди, берет? – спросила она у раскрашенной в пух и прах девицы (секретарши, что ли?), сидевшей в приемной. – Ничего не берет, – равнодушно бросила девица, записывая данные Клавдии Петровны в толстый гроссбух. На халате девицы висел бейджик: «Варвара», написанный от руки. – Совсем? – поразилась приезжая. Внук Иннокентий, мальчик пяти лет, сидел на деревянном стуле и сосредоточенно ковырял в носу. – Кеша, прекрати немедленно! Кеша вздрогнул и опустил руку. – Вот… – горестно воскликнула Клавдия Петровна. – Все слышит, а не говорит. Уж к кому мы его только не таскали… Такое мучение с этими детьми! Вы не представляете… – Почему же, представляю, – сказала девица. – У самой сын есть. Егор. Помладше вашего, конечно… Егор Егорович. – Девица почему-то душераздирающе вздохнула. – Золотце мое! Сегодня, кстати, крестины. Приходите. Церковь отреставрировали, открыли, батюшку нам прислали… Все чин чином. Приходите. – Может быть… – рассеянно кивнула Клавдия Петровна, а потом вернулась к интересовавшему ее вопросу: – А почему не берет? – Нет, если дадут что-нибудь – продукты там, или вещи, или помощь какую, – очень даже берет… – Вот, а вы говорите! – Она себе почти не берет. Если чего лишнее – нам отдает. Тем и живы. – Однако какой фанатизм! – уважительно прошептала Клавдия Петровна. – В святые, что ли, метит? – Ну вас! – беззлобно огрызнулась девица. – Нормальная она женщина. Сами увидите. Медицинский заканчивает… Диплом у нее будет – все чин чином! – Из потомственных? – Что? – Я говорю – из потомственных колдуний? – Нет. Да и не колдунья она вовсе. И не зазывает никого специально… Сами едут. – Ну да, ну да… – В общем, так: часа через три приходите сюда. Она вас примет. А пока погуляйте, посмотрите… На крестины можете заглянуть. Потом, опять же, наше озеро… Вы слышали легенду? – Какую легенду? Ой, нет, мне не до легенд… – Клавдия Петровна торопливо подхватила внука Иннокентия за руку, и они вышли на улицу. У дороги вертелась на колышке привязанная коза. Внук Иннокентий потянулся к ней, но Клавдия Петровна вовремя успела его оттащить: – Кеша, не смей! Они пошли к озеру. Действительно, красивые места. Только вот портили вид какие-то деревянные конструкции и нелепые скульптуры, стоявшие на берегу. Возле них суетился народ – в основном мужики, богемного такого вида. Что-то тесали, рубили, вытачивали… Ну их! Клавдия Петровна вспомнила: ах да, тут проходит фестиваль художественного творчества, понаехало отовсюду художников да скульпторов… Она видела репортаж накануне по телевизору и, помнится, даже удивилась: деревня-деревня, а туда же! Погуляв по берегу, Клавдия Петровна отправилась с внуком Иннокентием к церкви. Там, у входа, уже стояли люди, судя по всему, местные. – Абдурахман, а ты куда? Ты ж не наш! У тебя ж – Аллах! – Палыч, не привязывайся… – Бог одна. Одна. Имен у него много, но он одна! И я иду посмотреть, и мама мой… Мой мама, Венера Ицхаковна! – Ну и ладно, ну и пусть! Чужих нету! Пущай! – Вот, вырастила доченьку, принесла она в подоле… – Зато внук какой! – А куда зять-то усвистал? – Не зять он, а самая настоящая сволочь! Кабы знал, что дите без отца растет… – Может, помер он? – Как же! Такие не мрут! Варька, ну где ты там?.. – Да иду я, иду… Ой, вы тоже пришли? Молодцы! Спасибо вам! – Баб Зин, привет! Все цветешь?.. – А чё не цвести? Меня Вика каждый день навещает, руками над мной машет… Я ей грю – дай уж помереть спокойно! А она смеется – нет, ты, баб Зин, еще поживи… Постепенно Клавдия Петровна разобралась в ситуации: Варвара (та самая, секретарша) родила ребенка без мужа. Где муж – неизвестно. Ее мать очень убивалась по этому поводу. Женщина властная, с характером – сразу видно. Дочь гуляет, а она – с внуком. С рук не спускает… Абдурахман какой-то… Мать свою притащил зачем-то… Тот, кого они называют Палычем, – алкаш. Типичный алкаш. Интересно, а сколько лет той старухе? Бодрая, шустрая, глазки так и сверкают… Не-ет, в городе до таких лет не доживешь! И, главное, крепкая какая старушенция – небось ни одной болячки на свежем-то воздухе! Далее все толпой повалили в церковь. Внутри все, конечно, красиво… Действительно, недавно реставрировать закончили – до сих пор краской пахнет. Появились и художники – бородатые, чудные; девицы какие-то, поспешно платки себе на головы наверчивают… Батюшка – молодой, серьезный, даже мрачный, начал обряд крещения. Егор (малыш лет двух – двух с половиной) вопил, пытался пнуть батюшку голой пяткой. Внук Иннокентий очень серьезно за всем этим наблюдал. Потом вышли на улицу. Клавдия Петровна оказалась рядом с молодым мужчиной. Кто-то пожал ему руку: – Никита, супер! Такая работа… Не хуже храма Святого Петра в Ватикане получилось! А то и лучше… Ты, брат, как этот – Микеланджело! Самый лучший с нашего курса… Никита засмеялся, потом обнял подошедшую к нему молодую женщину: – Вика, ты слышала? Меня сейчас Микеланджело назвали! Она поцеловала этого самого Никиту в щеку. «Вика! – спохватилась Клавдия Петровна. – Это ж та самая!» Она отозвала женщину в сторону: – Прошу прощения… Можно вас на минутку?.. Женщина была красивой. Честно говоря, Клавдия Петровна не понимала, что такой красотке делать в деревне. Босая, в сарафане, с пластмассовыми бусами на шее… Дурочка, что ли? Закопать себя в этой дыре! С такой внешностью в золоте можно ходить! Открыла бы магический салон где-нибудь на Тверской – народ бы валом к ней валил! И не Никита бы этот рядом с ней был, а кто-то уровня Романа Абрамовича… – Что такое? – улыбнулась молодая женщина. – Мы к вам записаны на сегодня… – кивнула на внука Клавдия Петровна. – Да? – Женщина села на корточки, взъерошила Иннокентию волосы на затылке, потом провела ладонью у него перед лицом. – А зря… – Почему это – зря? – обиделась Клавдия Петровна. – Вы же даже не спросили, что с ним! Мы, может, все глаза выплакали… Ребенка в спецучреждение отдавать надо… для недоразвитых! – Очень он доразвитый! – все так же легко произнесла женщина и поцеловала ребенка в лоб. Клавдию Петровну чуть удар не хватил. Она в такую даль ехала по этакой жарище… А ее даже слушать не захотели! И какая из этой Вики целительница?! Вовсе она на целительницу не похожа… Врут все люди! Настоящие целительницы – женщины объемные, в возрасте, глазищи у них – ух! Клавдия Петровна подхватила внука Иннокентия и, проклиная все на свете, помчалась к автобусной остановке. Оглянулась на миг – мужчина и женщина уходили, взявшись за руки, на фоне малиново-розовых облаков. Им, счастливым, – этой Вике с ее хахалем, не было дела до других, несчастных! – сделала вывод Клавдия Петровна. На удачу, автобус подошел быстро, минут через десять. Народу в него набилось… Боясь давки, Клавдия Петровна полезла в него последней, усадила внука Иннокентия за водительским креслом, сама встала рядом. Час или полтора – до станции трястись! – Осторожно, двери закрываются! – сглотнув, сообщил водитель. И автобус покатился по пыльной дороге. От нечего делать Клавдия Петровна принялась разглядывать фотографии на панели – женщина с ребенком, дочкой, наверное. – Мои… – заметив взгляд Клавдии Петровны, с гордостью сообщил водитель. – Нина моя и Викуся, дочура… Болтушка та еще! На днях три года исполнилось… А вашему сколько? – Пять, – сухо ответила Клавдия Петровна. «Болтушка! – с горечью подумала она. – Про нашего мальчика никто не скажет, что он болтун…» – А у нас вот автобус пустили… Раньше до станции добраться невозможно было… – вещал водитель, глядя на дорогу. – Прямо ужас! А теперь ничего. Живем, – затормозил, открыл двери. – Карасевка, граждане… Выходит кто? Карасевка! Какая-то тетка с мешками полезла к выходу. Водитель обернулся и протянул внуку Иннокентию карамель на палочке: – На, держи. Как зовут-то тебя, парень? Клавдия Петровна хотела перехватить карамель – мало ли что… Но не успела. Внук Иннокентий взял карамель и принялся сосредоточенно обдирать обертку. – Кеша, – едва слышно буркнул тот. – Как? Кеша? Хорошее имя… Ну, погнали, Кеша? – Ага. Водитель нажал на газ, и автобус дернулся с места. Клавдия Петровна стояла словно истукан, вцепившись мертвой хваткой в поручень. Несмотря на жару, ей было холодно. Она смотрела сверху вниз на своего внука Иннокентия, сосредоточенно облизывающего карамель. «Кеша… Он сказал – Кеша. И еще сказал – ага… Сказал! СКАЗАЛ!!!» А тем временем вдоль озера шли двое, взявшись за руки. Он и она. |
||
|