"Энн Тайлер. Лестница лет " - читать интересную книгу автора

деньгах, но ей нужно было это сказать.
- По поводу чека...
- Пожалуйста, это я вам должен, - возразил он. - И гораздо больше.
Спасибо, что выручили меня.
- Не за что, - ответила Делия. - Мне только жаль, что не оказалось
никого действительно подходящего.
- Подходящего?
- Кого-то... ну, вы понимаете, - замялась она. - Такой же эффектной,
как ваша жена.
- О чем вы говорите? - изумился Эдриан. - Вы очень хорошенькая! И у вас
такое маленькое личико, как цветок.
Делия почувствовала, что краснеет. Он, должно быть, подумал, что
дамочка набивается на комплименты.
- В любом случае, я рада, что смогла помочь. - Женщина отступила назад
и открыла дверцу машины. - До свидания!
- До свидания, - повторил Эдриан. - Еще раз спасибо.
Эдриан стоял, пока Делия пыталась выехать со стоянки, как будто был ее
проводником. И она, конечно, все время путала передачи, зная, что на нее
смотрят. Потом слишком резко повернула руль, и колеса предательски
взвизгнули. Наконец Делия вырвалась с парковки и смогла уехать. В зеркало
заднего вида она видела, что Эдриан поднял руку и машет ей - он махал до тех
пор, пока машина не скрылась за поворотом.
На полпути домой Делия внезапно сообразила, что нужно было отдать
продукты, которые он набрал. Господи, все эти макароны, эти крошечные
зернышки орзо и - тут она вспомнила - консоме. "Консоме мадрильен". Делия
даже не знала, как правильно это произносится. Она уезжала с чужими
покупками, и ей было стыдно от того, какой довольной она себя чувствовала,
какой удачливой и какой богатой.

2

Проблема пластиковых пакетов в том, что их удобные ручки искушают
унести сразу слишком много. Делия об этом забыла. И вспомнила только тогда,
когда у нее затекли пальцы. Подогнать машину к заднему крыльцу было
невозможно, чей-то фургон закрыл проезд. На самом большом дубе красовался
ржавый металлический знак, предписывающий парковаться на улице, однако люди
имели обыкновение его игнорировать.
Делия подошла к парадному входу и двинулась мимо небрежно высаженных
кустов форсиции. Это был большой обветшалый дом, коричневые черепицы на
крыше пестрели плесенью, а из ставен кое-где выпали дощечки. У Делии не было
другого дома, как и у ее отца, и по той же причине. Ее мать, уроженка
Восточного побережья, умерла от отказа почки еще тогда, когда Делия была
слишком маленькой, чтобы запомнить что-либо. Девочка осталась на попечении
отца и двух старших сестер. Она играла в классики на паркетном полу в
гостиной под разлапистой латунной люстрой, которая до сих пор напоминала ей
гигантского кузнечика. Рядом, в кухне за стеклянными дверьми, отец
осматривал пациентов, и замуж Делия вышла за его ассистента. После свадьбы
она просто разместила вещи мужа в своей спальне, а когда у них родились
дети, совершенно не удивлялась, если очередной пациент вдруг кричал: "Делия?
Ты где, дорогая? Хотел узнать, как поживают твои чудесные крошки".