"Марк Твен. Кое-какие факты, проливающие свет на недавний разгул преступности в штате Коннектикут" - читать интересную книгу автора

чуть было не взмыл к потолку, словно детский воздушный шар. Я сразу же
сказал:
- Послушай-ка, Совесть, давай будем друзьями. Выбросим на время белый
флаг. Мне необходимо задать тебе несколько вопросов.
- Отлично. Валяй.
- Прежде всего я хотел бы знать, почему я тебя до сих пор ни разу не
видел?
- Потому что до сих пор ты ни разу не просил меня явиться. То есть я
хочу сказать, что ты не просил меня об этом в надлежащей форме и находясь в
соответствующем расположении духа. Сегодня ты был как раз в соответствующем
расположении духа, и когда ты позвал своего злейшего врага, оказалось, что
это именно я и есть, хотя ты о том и не подозревал.
- Неужели мое замечание заставило тебя облечься в плоть и кровь?
- Нет. Но оно сделало меня видимым для тебя. Как и другие духи, я
бесплотен.
От этого известия мне стало не по себе. Если он бесплотен, то как же я
его убью? Однако я притворился спокойным и убедительным тоном произнес:
- Послушай, Совесть, с твоей стороны не слишком любезно держаться на
таком большом расстоянии. Спускайся вниз и закури еще.
Ответом мне был насмешливый взгляд и следующие слова:
- Ты хочешь, чтоб я сам явился туда, где ты сможешь меня схватить и
убить? Предложение с благодарностью отклоняется.
"Отлично, - подумал я про себя, - стало быть, призрак тоже можно
прикончить. Будь я проклят, если сейчас на свете не станет одним призраком
меньше!"
Потом я сказал:
- Друг мой...
- Постой, подожди немножко. Я тебе не друг. Я твой враг. Ты мне не
ровня. Я твой господин. Потрудись называть меня милордом. Ты слишком
фамильярен.
- Мне не нравятся такие титулы. Я готов называть вас "сэр". Это самое
большее...
- Не будем спорить. Делай, что тебе говорят, и кончено. Продолжай свою
болтовню.
- Отлично, милорд, - если вас не устраивают никакие обращения, кроме
милорда, - я хотел спросить у вас, до каких пор вы останетесь видимым для
меня?
- До конца дней твоих!
- Это просто наглость! - взорвался я. - Так знайте же, что я об этом
думаю. Каждый божий день вы ходили, ходили и ходили за мною по пятам,
оставаясь невидимым. Одного этого было достаточно, чтобы отравить мне жизнь.
Но перспектива до конца дней своих видеть, что за мною, словно тень, тащится
такая отвратительная личность, как вы, совсем уж невыносима. Теперь вам
известно мое мнение, милорд. Можете использовать его по своему усмотрению.
- Мой мальчик, в ту минуту, когда ты сделал меня видимым, во всем мире
не было более удовлетворенной совести, чем я. Это дает мне неоценимое
преимущество. Теперь я могу смотреть тебе прямо в глаза, обзывать тебя
дурными словами, насмехаться, издеваться и глумиться над тобой, а тебе
известно, сколь красноречивы жесты и выражение лица, особенно, если они
подкрепляются внятной речью. Отныне, дитя мое, я всегда буду говорить с