"Джеймс Твайнинг. Двойной орел ("Том Кирк" #1) " - читать интересную книгу автора 18 июля, 16.30
Начинался вечерний час пик, по улицам тянулся нескончаемый поток машин - настоящая река из резины, стали и стекла. Она бурлила и замирала на перекрестках, повинуясь мигающим огням светофоров. Витрины магазина отсвечивали желтым - лучи солнца пробивались сквозь толстые стекла, заключенные в белые рамы. В некоторых местах краска на рамах облупилась, но узкие лучи все равно пронзали мрак, и в их бледно-золотистом свете танцевали пылинки. Так капли дождя танцуют в лучах света от автомобильных фар. В самой комнате царил сущий бедлам, оранжевые обои на стенах ободраны, грубый деревянный пол завален старыми газетами, обертками от еды. С растрескавшегося потолка угрожающе свисают белые оголенные провода, напоминающие щупальца морского животного. В дальнем конце помещения, скрытом в тени, стояли на неровном полу два сундука. На одном из них сидел, сгорбившись и подперев подбородок ладонью, Том Кирк, погруженный в раздумья. Недавно ему исполнилось тридцать пять, но на висках уже поблескивала седина, особенно заметная на фоне щетины. Похоже, он не брился несколько дней. Волоски на щеках и квадратном подбородке были тоном светлее, чем взъерошенная шевелюра. Он напоминал своего отца - во всяком случае, все всегда говорили, что он пошел в отца, и это его раздражало. Но именно от него он унаследовал угловатое лицо, пышные каштановые волосы и глубоко посаженные синие глаза под густыми темно-коричневыми бровями. А вот сложен Том спортивнее, нежели отец. Подвижный, гибкий, сплошное сплетение мышц и сухожилий, и все это при росте пять футов одиннадцать действий, а также увертливость - замечательные качества для игры в бейсбол. И в то же время Том обладал достаточной силой, чтобы схлестнуться с противником и одержать верх. Ирония судьбы заключалась в том, что, еще учась в школе, он так и не достиг особых успехов в бейсболе. И хотя скорости ему было не занимать, противнику не составляло труда сбить его с толку любым обманным движением. На другом сундуке лежала огромная доска для игры в нарды, столь искусно инкрустированная, что ее вполне можно было назвать произведением прикладного искусства. Лежала доска плохо, грозила свалиться на пол в любой момент. Том приобрел ее буквально за гроши на одной из узких пыльных улочек Большого базара в Стамбуле много лет назад. Казалось, от нее до сих пор пахнет клеем, бараньим жиром и специями. Когда одолевала бессонница, он играл сам с собой на доске часами; анализировал все ходы и возможности, передвигал шашки, изучал, как разные ходы влияют на общую стратегию и исход игры. Полупустая бутылка виски на полу рядом с сундуком позволяла предположить, что ночь выдалась долгой. Но Том даже не глядел на доску. Он рассматривал лежавшую на коленях черную лыжную маску. Ощупывал и оглаживал так бережно, точно ее сделали из тончайшего лиможского фарфора. Затем, улыбаясь краешками губ, просунул в маску правую руку, выставил из прорезей для глаз два пальца и начал игриво шевелить ими. Как две рыбки, в погоне друг за другом заплывающие в глазницы черепа. У Тома длинные изящные пальцы, способные проделывать быстрые, точные и грациозные движения, каждый из суставов отличала невиданная гибкость, словно |
|
|