"Антон Твердов. Нет жизни никакой " - читать интересную книгу автора

Никиту нам еще долго, так что... А пых, знаешь, расслабляет.
Крылатый вчастую затянулся несколько раз подряд и зажмурился, как
греющийся на солнышке кот.
- А неплохо, что я тебя попугаем сделал, - сказал он, - птичка
говорящая. Со скуки я, следовательно, не умру. Хотя я вообще бессмертный.
Поболтаем?
Турусов не испытывал никакого желания болтать с противным существом, но
из боязни, что тот все-таки передумает и превратит его в таракана,
утвердительно кивнул.
- Вот странные вы создания, люди, - начал разговор крылатый. - Все-то у
вас как-то... неправильно. Я, например, представитель господствующей здешней
расы. Мне
Никита кое-что про ваш мир рассказывал, так я некоторые параллели сумел
провести. У вас, он говорил, есть такие... как это сказать... высшие силы,
которые всем управляют. Называются боги. Ну или там - полубоги. Никто их
никогда не видел, мало кто верит, но они все-таки есть. А у нас туг все
по-другому. Мы - цутики и полуцутики - здесь всем заправляем, и все нам
позволено. Хотя, конечно, есть некоторые ограничения, установленные опять же
нашей - цутиковской - внутренней иерархией. И к тому же - население нас и
видит, и слышит, и обоняет. Все на виду. Вот такая справедливая система, не
то что у вас - на Земле. Вот я - полуцутик, и из этого следует...
- Кр-ак?! Кра-ак? - забеспокоился Степан Михайлович.
- Чего? - переспросил крылатый.
- Кр-р-р-ра-ак?!!
- Как это - хочешь ты меня спросить? - догадался наконец полуцутик. - А
очень просто. Погоди! - спохватился он вдруг. - Л и забыл, что ты здесь, так
сказать, контрабандой... Ничего еще не знаешь, и никто тебе ничего не
объяснял... Так вот, начать наш разговор следовало бы со следующего...
Хочешь скажу тебе самое страшное, что ты можешь услышать? Ну, то есть с
твоей точки зрения самое страшное, потому что я-то в этом ничего страшного
не вижу? Хочешь? Сейчас наступит самый страшный момент в твоей жизни...
Полуцутик замолчал, пристально глядя на Степана Михайловича. Тот не
знал, что ему и думать. Во всей жизни Степана Михайловича присутствовал
только один действительно страшный эпизод, о котором сам Степан Михайлович
предпочитал не вспоминать. Но вот сейчас почему-то Ужасное воспоминание
всплыло в его памяти.
...Это случилось, когда Степан Михайлович был еще студент и назывался
просто Степа, Как и большинство студентов, он подрабатывал, а именно -
вместе со своим товарищем развозил на грузовичке продукты со склада по
магазинам города - заменял штатных курьеров, которые уходили в запой всегда
парно и, следовательно, друг друга заменять не могли. И в тот несчастный для
Степана Михайловича, то есть для Степы, день он с товарищем Толей привез и
выгрузил в кладовую окраинного магазина несколько ящиков помидоров. А потом
поднялся к директору, чтобы расписаться в накладной. Директором оказалась
немолодая дебелая женщина, накрашенная так ярко, что в потемках ее вполне
можно было бы принять за клоуна Олега Попова.
- Вот здесь, - показала пухлым пальцем дама, - внизу расписывайтесь...
Степа и Толя расписались, не особенно тщательно копируя росписи
настоящих, но запойных курьеров. Затем они начали прощаться.
- Всего доброго, - быстро заговорил Степа, - до свидания.