"Надежда Тутова. Уж замуж невтерпеж " - читать интересную книгу автора

родному озеру. Собственно говоря, леди Хафела после моего представления
выглядела примерно так же! Бедная женщина, нельзя же так людей пугать -
мысленно посочувствовала я ей. Знала бы, кому сочувствовала...
Толком не оправившись, и все еще кося на меня вытаращенными глазами,
тетушка отконвоировала нас в замок. Несмотря на шоковый прием, мне выделили
приличную комнату, где меня ожидала огромная бадья с теплой водой и
душистыми настоями, в которую я, естественно, немедля запрыгнула - вы сами
попробуйте воссоздать наш путь, тогда поймете, что грязь, пыль и боль в
затекших ногах и спине - отличные причины для повторения моего поступка. Я,
наверное, больше часа блаженствовала в воде, приносившей усталому телу
покой, медленно, но верно погружаясь в сон. С огромным усилием сама себя
заставила выбраться из бадьи, кое-как вытереться льняной простыней.
Полусонная забралась в постель, завернувшись все в ту же льняную простынь:
вообще-то, я ее не снимала, то есть вытиралась, заматывалась, а потом...
Это меня и сгубило: не знаю, кто мою персону пожалел, но будить пришла
служанка только на следующий день, причем ближе к обеду. Не обнаружив своей
многострадальной одежды, вынуждена была нарядиться в предложенное: узкая
длинная туника серого, прямо-таки мышиного цвета, поверх льняного
платья-рубахи такого же веселого оттенка. Одна радость: мне, наконец, дали
более-менее нормальную обувь - серо-коричневые дерюжные ступечи. Знаю, что
такая обувь больше подходит служанкам, ведь придумана специально для того,
чтобы они относительно бесшумно скользили по дому, не смея тревожить слух
господ, но мои лапоточки остались где-то в Дубовом Граде, а вновь
расхаживать босиком не хотелось. Разбудившая меня служанка проводила в
основные покои на встречу с владелицей замка, как я надеялась - в столовый
зал. Увы, надеждам не суждено было оправдаться: меня ожидали в большом
гостином холле, где почти по центру на возвышении стояло кресло, которое
полностью закрывала собой хозяйка замка. Радости от новой встречи на ее лице
я не обнаружила, посчитав это верным признаком очередных неприятностей, что
в принципе так и было: леди Хафела буквально огорошила меня сообщением об
отъезде Фларимона на рассвете. Я... была в шоке: он бросил меня у совершенно
незнакомых людей, ничего не сказав, даже не предупредив!..
Сейчас, по прошествии трех недель обида несколько притупилась, но не
исчезла. Да и куда ей исчезать, если каждый день от зари до зари мне всеми
способами напоминают о ней? Леди Хафела со свойственной ей страстью, вполне
угадывавшейся еще по тем объятиям при встрече, принялась за мое воспитание.
А все потому, что в первый же день меня угораздило попросить взамен
серебряной ложки с золотым черенком деревянную. Какой вид оскорбленной
невинности был и у леди Хафелы, и у советника Бибиру (тот самый тщедушный
всадник на ослике во встречающей делегации), и у слуг, прислуживающих за
столом, не передать. С тех самых пор из меня пытаются сделать настоящую
даму, устраивая совершенно ненужные уроки этикета, геральдики и прочей
чепухи, которую я знаю с самого детства. Переубеждать не стала, тем более
что по какой-то причине окружающие решили, будто я не умею читать и писать.
Мне это, откровенно говоря, на руку.
Однако предел терпения есть у каждого, и мой, похоже, на исходе. Вот и
сбегаю я в окружающий замок парк, прячась в тени кленов, с наслаждением
вдыхая аромат орехов, совершенно не желая выслушивать очередную нотацию из
уст светоча добродетели (это она так считает!) - тетушки Хафелы. Причем я
обязана обращаться к ней не как к тетушке, хотя того требует представление