"Гарри Тортлдав. Пропавший легион" - читать интересную книгу автора

дымом. Римлянин бросил его на землю и отшатнулся, кашлял и хватал ртом
воздух - дым, едкий, как от горящего угля, проникал в легкие. Возможно,
ему послышалось, - но, кажется, металл застонал, словно в агонии. Он
приписал это своему воображению.
Огонь горел очень жарко и скоро погас. Марк нерешительно приблизился
к заколдованному оружию. Он ожидал увидеть искореженный, обугленный
металл, но, к своему удивлению, обнаружил, что рукоять и даже лоскут
Горгидаса сохранились в целости, так же, как и лезвие, которое, правда,
уменьшилось на ширину пальца. Осторожно коснувшись кинжала, Марк заметил,
что он достаточно холоден для того, чтобы взять его в руки. Стараясь унять
дрожь, трибун подхватил кинжал и поспешил к Академии.
Четырехэтажное здание из серого песчаника было средоточием науки
Видессоса. Хотя кроме религиозных, здесь изучались и светские дисциплины,
в центре Академии возвышался шпиль, увенчанный золотым шаром - тут, как и
всюду, последнее, решающее, слово принадлежало религии.
Полусонный привратник был удивлен, увидев первого посетителя -
капитана наемников. Но он был достаточно вежлив, чтобы скрыть свое
удивление.
- Брат Нейпос? - сказал он. - Да, он здесь, он всегда встает рано.
Вы, вероятно, найдете его в рефектории, в конце коридора, третья дверь
направо.
Стояло раннее утро, и коридоры Академии были почти пусты. Юный
послушник в голубой одежде был очень удивлен, увидев римлянина,
проходившего мимо, но, как и привратник, не сказал по этому поводу ни
слова. Солнечный свет струился сквозь многочисленные перегородчатые окна и
падал на отполированные локтями и покрытые царапинами столы, на старые,
удобные, повторяющие форму тела стулья. Но вместо того, чтобы подчеркивать
ветхость обстановки, мягкий свет придавал ей необычный эффект только что
отлакированной мебели.
Если не считать толстого небритого повара, склонившегося над своими
кастрюлями, Нейпос был один в большом зале.
Жрец замер с ложкой дымящейся каши, поднесенной ко рту.
- Ты выглядишь хуже смерти, - сказал он трибуну. - Что привело тебя
сюда в столь ранний час?
Вместо ответа Скаурус уронил на стол перед жрецом то, что осталось от
кинжала.
Реакция Нейпоса была бы еще сильнее, если бы не толстый повар,
стоявший рядом. Забыв о ложке и о каше, он резко отодвинул стул, на
котором сидел. Каша полетела во все стороны. Жрец сначала покраснел, а
потом побелел как полотно.
- Где ты нашел это? - требовательно спросил он. Жесткость в его
голосе была необыкновенной. По мере того, как римлянин рассказывал, что с
ним произошло, круглое лицо Нейпоса становилось все более мрачным. Когда
Марк закончил свой рассказ, Нейпос несколько минут сохранял полное
молчание. Затем он резко вскочил на ноги и крикнул: "Скотос среди нас!" с
таким ужасом, что ошеломленный повар уронил свою поварешку в котел и
вынужден был потом выуживать ее оттуда длинным крючком.
- Теперь, когда ты все знаешь, - начал Марк, - я могу передать эту
новость Нефону Комносу, чтобы он допросил...
- Комнос? Допросил? - перебил его Нейпос. - Нет, нет! Здесь нужно