"Гарри Тортлдав. Пропавший легион" - читать интересную книгу автора

роде. Палец Императора опустился, и на его лице появилась улыбка.
- Ну, а теперь я хочу сказать тебе вот что: молодец! Вчера мой брат
ворвался сюда, разбудил меня и показал мне каждый удар, каждую подробность
боя. Вулгхаш намеренно отправил сюда Авшара - это было рассчитанное
оскорбление, и я не очень опечален, что шутка вышла ему боком. - Он вдруг
стал серьезен. - Казд - это болезнь, а не нация, и я хочу стереть ее с
лица земли. Видессос и то, что когда-то было Макураном, всегда воевали
между собой. Они - чтобы установить контроль над морями, а мы - чтобы
заполучить их богатые речные долины, караванные пути, их знаменитые
рудники, а также для того, чтобы быть ближе к нашим союзникам, отличным
солдатам из Васпуракана. В течение столетий удача, я бы сказал, делилась
поровну.
Слушая Императора, Скаурус грыз печенье. Печенье было очень вкусное,
с орешками и изюмом, и недурно шло под вино со специями. Трибун постарался
забыть прокисшую дрянь, которую пил перед этим в трущобах города.
- Однако сорок лет назад, - продолжал Император, - казды из степей
Шаумкиила сожгли Машиз и завоевали весь Макуран от васпураканских границ
до Империи. Они кровожадны, они любят убывать. Они забирают все, что могут
унести их кони, а что им не по зубам - разрушают. Эти кочевники предают
огню поля и деревни. Наши крестьяне гибнут или бегут, а от них Империя
получает основную часть налогов. Наши западные города голодают, потому что
некому их кормить.
- Но хуже всего то, что казды поклоняются Скотосу, - вставил
Бальзамон.
Марк на это ничего не ответил, и Патриарх поднял брови, усмехаясь.
- Ты, вероятно, подумал, что от меня и не дождешься иных слов? Что я
буду обращать тебя в свою веру? Ты, должно быть, уже видел немало жрецов,
не слишком-то мягких с неверующими?
Марк пожал плечами, не желая высказываться откровенно. Он подозревал,
что Патриарх играет с ним в какую-то игру, и было неприятно сознавать, что
Бальзамон в этой игре намного искуснее. В ответ на ничего не значащий жест
трибуна Патриарх рассмеялся. У него был хороший, заразительный, добрый
смех.
- Маврикиос, да он придворный, а не солдат! - Смеющиеся глаза жреца
снова обратились к римлянину. - Боюсь, что я не совсем обычный
священнослужитель. Было время, когда макуране воздавали почести своим
Четырем Пророкам, чьи имена я уже позабыл. Думаю, что их вера была ложной
и глупой, но не считаю, что они были прокляты и что мы не могли иметь с
ними дела. Теперь же казды поклоняются своему злому божеству, расчленяя
пленников и принося их в жертву демонам, пожирающим тела убитых. Вот это
дьявольское отродье, которое должно быть уничтожено.
Если что-то и убедило Марка в правоте слов Бальзамона, то это
глубокое сожаление, звучавшее в его голосе... и воспоминание о леденящем
смехе Авшара, о его жутком бормотании, когда князь-колдун произносил
заклинание.
- И я их уничтожу, - вмешался Маврикиос Гаврас. Он возбужденно
постучал кулаком по колену. - В первые два года моего правления я только
удерживал их в прежних границах. В прошлом году по ряду причин, - тут
Император так помрачнел, что Марк не осмелился спросить о деталях, - я не
мог выступить в поход. Мы много на этом потеряли. Но в этом году, с