"Татьяна Туринская. Сюрприз в бантиках" - читать интересную книгу автора

номером пойдет - еще ж не вечер!
Теперь Вадим ждал появления дочки с неменьшей радостью, чем сына.
Никакой он не бракодел, не недомужик, а ювелир - это тесть правильно сказал.
Кто может лучше разбираться в этом вопросе, как ни отец, вырастивший дочь и
выдавший ее замуж?
Если бы только не Чуликова, он был бы сейчас самым счастливым человеком
в мире. Потому что Юлькины обиды, перемены в ее внешнем виде - это все такая
ерунда по большому счету! А главное - абсолютно временное явление.
В отличие от Чуликовой. Эта не отстанет, пока своего не добьется. А
своего она не добьется никогда. Значит, никогда и не отстанет. Выход один -
уволится. Но на что они с Юлькой будут жить? Той рожать вот-вот, а это тоже
расходы: говорят, когда-то давно женщины в Советском Союзе рожали совершенно
бесплатно. Но нынче все эти россказни выглядели совершенно неправдоподобными
байками. Хоть бесплатную медицину еще никто не отменил, а каждому известно,
что придется расстаться с энной суммой, если хочешь, чтобы жена рожала в
нормальных условиях, чтобы дите родилось живым-здоровым, а то как бы
невзначай чего не случилось...
А уж после появления на свет малышки денег вообще понадобится прорва.
Пеленки-распашонки, кроватки-коляски, питание, мази-притирки,
ванночки-горшочки. И памперсы, памперсы, памперсы. Так о каком увольнении
можно говорить? Где еще он найдет такую зарплату?!
А посему придется терпеть Чуликову. В конце концов, может, он все-таки
ошибся на ее счет? Просто слишком много вокруг недоброжелателей и косых
взглядов, никто не хочет понять, что ее поведение вызвано всего лишь
моральной поддержкой перспективного новичка, и не более.
Взбодрившись, Бахарев встал и резвым шагом направился домой. В сугробе
на скамейке осталась характерная округлая вмятина.

Бороться со слезами не получалось. Почему все так, почему? Ему - Новый
Год, вечеринка в кругу сотрудников, веселье, приятное общение и вообще все
прелести жизни. А Юльке только обиды, слезы, надоевший до оскомины телевизор
в съемной квартире и толстый-толстый живот, не позволяющий даже спать
нормально. К зеркалу и вовсе подходить не хотелось: жуткая громадина с
пухлыми губами и щеками, с набрякшими мешками под глазами никак не могла
быть Юлькой Мамоновой. А вот Бахаревой, выходит, могла... Даже ресницы, и те
стали какие-то короткие, и тушь на них ложилась отвратительно. А ведь раньше
были такие пышные. Пусть не по-настоящему длинные, но вполне нормальные. По
крайней мере, раньше Юльке не приходилось из-за них злиться. Одно радовало:
противные пигментные пятна стали понемножку светлеть. Подумать только - как
мало, оказывается, нужно для счастья! И бедняжка опять разрыдалась.

- Ну Юль...
Просительный тон не помогал. Кто бы знал, как Вадиму хотелось
рассказать, объяснить ей, что ему меньше всего на свете хочется идти на эту
дурацкую вечеринку. Что куда с большим удовольствием он бы остался дома, в
обществе своей обидчивой и слезливой, не слишком красивой - временно! -
жены, а все эти вечеринки послал бы далеко-далеко, для уточнения адреса даже
нецензурным лексиконом бы воспользовался. Да будь у него хотя бы малейшая
возможность избежать этой обязаловки, он бы...
- Юль...