"Татьяна Туринская. Спроси у зеркала" - читать интересную книгу автора

конфет и яблок, с удовольствием угощая мальчиков, но никогда не делясь с
девочками, даже с лучшей, казалось бы, подругой Ларисой Лутовининой.
Одноклассницы за это на нее обижались, иногда смотрели с откровенным
презрением, как на мальчишескую прислугу, однако все эти косые взгляды,
казалось, Сливку не огорчали ни в малейшей степени. Зато когда мальчики
просили ее, уговаривали:
- Ну Сливка, дай же конфетку, очень кушать хочется, - она буквально
таяла от собственной значимости, от того, что мальчики явно выделяют ее из
всей серой массы одноклассниц.
Стоит ли говорить, что и гулять Сливка выходила отнюдь не с пустыми
руками. Карманы ее куртки вечно топорщились от яблок и печенья, и надо было
видеть, как таяла Сливка, когда протягивала угощение Геночке Горожанинову. И
категорически отказывалась замечать, что Генка-то в ее сторону и не смотрит,
а если и берет из ее рук яблоко, то ради этого даже не поворачивается в ее
сторону, продолжая взахлеб рассказывать слушателям очередной анекдот.
Как ни пыжилась Сливка, а привлечь Генкино внимание к собственной
персоне ей не удавалось. Тогда она придумала козырный, как ей казалось, ход.

Звонок с урока еще не прозвенел, но Юрий Константинович, физрук, уже
отпустил класс, и девчонки дружною толпою ввалились в раздевалку. Там на
низенькой скамеечке пристроилась Сливка, прогулявшая урок. В этом не было бы
ничего удивительного, потому что Юлька физкультуру терпеть не могла и
прогуливала ее гораздо чаще, нежели являлась на занятия, как и положено, в
коротеньких синих шортиках и белой футболке. Однако в этот день она не
просто дожидалась подруг в раздевалке, она усердно вырисовывала что-то на
левой руке.
- И что это будет? - спросила разгоряченная после пробежки Ларочка.
- Не видишь, что ли? - недовольно ответила Сливка.
Ларочка пригляделась. На руке, от локтя до кисти, огромными стильными
буквами было выведено 'Гена'. Вернее, буквы были нанесены контуром черной
шариковой ручкой, а серединка закрашена красной пастой. В эту минуту Сливка
как раз усердно докрашивала последнюю букву.
- Ты что, совсем сдурела? - возмутилась Лариска. - Ты ж это художество
фигушки смоешь! Увидят же все! Ты бы еще транспарант вывесила у входа в
школу! Ладно бы еще зимой, когда рукава длинные. Сливка, ты соображаешь, что
творишь?!
Сметанникова, казалось, даже не обратила внимания на слова подруги,
спокойно докрасила букву, пару секунд полюбовалась на собственное
произведение и лишь после этого посмотрела на Ларочку.
- Эх, Лутовинина, много ты понимаешь! - Сливка достала из портфеля
упаковку бинта и протянула его Лариске. - На, забинтуй.
Лариса взяла бинт, но, кажется, все еще не понимала хода Юлькиных
мыслей.
- И что, будешь ходить с забинтованной рукой?!
- Да, - с пафосом ответила Сливка. - Любовь требует жертв!
Ларочка невесело усмехнулась и добавила неуверенно:
- Да уж, о здравом смысле тут говорить не приходится, - и принялась
бинтовать подруге руку.

На следующий день половина девочек пришли в школу с забинтованной левой