"Татьяна Туринская. Спроси у зеркала" - читать интересную книгу автора

к этому твою особенность...
Валерка вырвался из материнских объятий, отскочил на середину комнаты и
выкрикнул, не в силах скрыть обиду:
- Спасибо, мама! Утешила! Значит, даже для тебя я урод! Тогда каким же
меня воспринимают посторонние люди?!
Изольда Ильинична не стала бегать за ним по комнате, чтобы вновь
прижать его к себе. Присела в кресло, ответила смиренно:
- Нет, сынок, для меня ты не урод, для меня ты самый замечательный сын
на всем белом свете. Но я не хочу тебе лгать, не хочу убеждать тебя в том,
что ты писаный красавец, а все остальные люди просто идиоты, потому что не
понимают этого. Приходится признать - да, Валерочка, ты не очень красив, как
и я, как и твой папа. Но подожди отчаиваться, не спеши. Ты находишься куда
как в лучшем положении, чем мы с папой в свое время. У тебя впереди есть
надежда и очень неплохая перспектива, все зависит только от тебя, сынок.
- Что, что от меня может зависеть?! Ты посмотри на меня - я же урод, я
же самый настоящий урод!!! - истерически визжал Валерка. - О каких
перспективах ты можешь говорить?!
Изольда Ильинична отвечала спокойно, словно обсуждали они не жизненно
важный животрепещущий вопрос, а всего лишь вечернее меню:
- Валерик, не кричи. Присядь, пожалуйста, это очень серьезный разговор.
Только сначала ты должен успокоиться, иначе ты или чего-нибудь не поймешь,
или неправильно воспримешь. Успокойся, сынок, и выслушай меня. Я твоя мама,
кто, если не я, по-настоящему может озаботиться твоими проблемами? Да, я не
отрицаю - проблемы есть, но проблемы эти не неразрешимы. От того, что ты
будешь истерически орать посреди комнаты, они не рассосутся. Успокойся,
присядь и выслушай меня. Я не посоветую тебе плохого, ты же знаешь.
Валерка послушно присел в другое кресло, впрочем, на лице его светилось
недоверие и разочарование.
- Я не из простого любопытства спросила, как ты относишься к Ларочке, -
продолжила Изольда Ильинична. - Мне кажется, сынок, что ты относишься к ней
не просто нормально, ты относишься к ней куда более трепетно. Я права?
Валерка смущенно опустил глаза в пол и промолчал.
- Не смущайся, сынок, это вполне нормальное состояние для
пятнадцатилетнего мальчика. И я хочу сказать вот что - меня вполне
устраивает эта твоя влюбленность. Больше того, я ей рада. Вот только,
сыночек, я не хочу, чтобы это осталось в твоих воспоминаниях мимолетной
влюбленностью, и не более того. Я думаю, тебе нужно серьезно задуматься над
этим чувством. Я и сама люблю Ларочку, люблю, как родную дочь. Она вообще
замечательная девочка, ее трудно не любить. Лучшей невестки, чем Ларочка, я
не представляю. Больше того, я не приму никакую другую женщину в качестве
невестки, ты меня понимаешь? Только эту девочку я с великим удовольствием
позволю тебе назвать женой. И именно поэтому завела этот разговор сейчас,
когда, казалось бы, еще так рано задумываться о твоем будущем. Только поверь
мне, сынок, об этом думать может быть неоправданно поздно, но никогда не
рано. Так вот, собственно, о чем я. Я вижу, какими голодными глазами ты
смотришь на Ларочку. Я знаю, о чем ты думаешь, знаю, чего ты хочешь. Но
Ларочку трогать не смей. Я, кстати, совершенно не удивлюсь, если она ответит
тебе взаимностью - ты ведь для нее не чужой человек, не посторонний, она
привыкла к тебе с самого раннего детства, ты рядом с нею столько, сколько
она себя помнит. То есть она практически не жила без тебя, понимаешь?