"Татьяна Туринская. На восходе луны" - читать интересную книгу автора

поступила так же, отпросилась на ночь, да только с ее родителями такой номер
не прошел бы ни при каких условиях и ни при каких обстоятельствах. Родители
держали Маринку в строгости. Ладно еще - прийти поздно, хотя и это не
приветствовалось, а уж ночевать - только дома. Никаких подружек, никаких
иных 'уважительных' причин быть не могло: девушка должна спать дома. И
точка.
Впрочем, Марине и самой не хотелось оставаться. Вернее, душою она
готова была остаться на этой даче навечно, а вот тело ее против этого
возражало категорически - больно было сидеть, больно было ходить. Только
лежать можно было почти комфортно, без боли, да разве ненасытный Андрюша
позволил бы ей лежать без дела?
Добирались до города последней электричкой. Кроме них в вагоне ехало
еще четыре человека: одна парочка и двое пожилых людей. Молодежь, невзирая
на присутствие посторонних, к моменту появления в вагоне Марины с Андреем
достигла того момента, когда дальше - только непосредственный контакт.
Несмотря на то, что еще несколько минут назад они с Андреем и сами
занимались тем же, смотреть на влюбленных было противно: не надо бы так-то,
при посторонних, некрасиво это, пошло...
Только сели на скамейку, как Андрюша, не теряя времени даром, тут же
запустил загребущие свои ручищи под Маринкину блузку. Та резко одернула его,
не слишком, впрочем, рассчитывая на успех. Однако Андрей почему-то послушно
убрал руки. Шепнул на ушко:
- Только я тогда пересяду. Я не могу просто так сидеть рядом с тобой.
Раз нельзя трогать, я буду на тебя смотреть.
И, устроившись напротив Марины, впился в нее взглядом. Та смущалась,
отворачивалась, почему-то краснела, хотя куда уж ей после всего, что между
ними произошло, краснеть? А Андрей, словно издеваясь, все смотрел и смотрел.
И если поначалу взгляд его был слегка насмешливый, то вскоре усмешка
пропала, уступив место задумчивости. О чем он думал, о чем размышлял в ту
минуту? Или о чем мечтал?

Андрей не мечтал. Он бесконечно удивлялся. Сколько у него было баб?
Были и легкие добычи, были и такие, победу над которыми надо было вымучить.
Однако даже вымученная победа не приносила особой радости, и обычно он уже
через пару дней устраивал охоту на новую жертву. Андрюша не любил
монотонности и однообразия в сексе. Ему надо было много и разнообразней. И
если 'много' ему в принципе могла дать и одна условная любовница, то
'разнообразней' получить от одной было крайне затруднительно. Не выходило у
его подружек 'разнообразно'. И потому подружки в основном были разовые, как
пластиковые стаканчики: использовал - выбросил.
Теперь же, глядя на смущенную Маринку, Андрюша ловил себя на том, что
'выбрасывать' вот эту легкую добычу ему почему-то не хочется. Да, она
досталась ему практически даром, без особых стараний, без борьбы, без долгих
ухаживаний и уж совсем без обещаний. По идее, он даже имя ее не должен бы
помнить, ведь именно с целью не напрягать особо память он и пользовался
всеми этими ласковыми прозвищами типа 'Маленькая', 'Сладенькая', 'Киска',
'Детка' и прочее. Однако ему почему-то доставляло необъяснимое удовольствие
просто смотреть на нее, видеть ее смущение, ловить на себе ее молящий о
пощаде взгляд, кричащий шепотом: 'Пожалей, не мучай, не смотри на меня так!'
Раньше он никогда не провожал всех этих 'Кисок' и 'Деток', независимо