"Татьяна Туринская. Безумное пари" - читать интересную книгу автора

вообще исчезнуть с лица земли. И мысль о том, что нужно выйти из комнаты
Сергея хоть среди ночи, хоть утром, до того, как его мать покинет квартиру,
неизменно приводила Елену в трепет.
Взглянув на часы, она решила, что хозяйка, должно быть, уже давно
спит - для того, чтобы бодрствовать в полтретьего ночи, нужны веские
причины, которых у Антонины Федоровны, по Лениному стойкому убеждению, быть
не должно. Набросив на себя гламурный халатик от пеньюара, подаренного
Сергеем на Новый Год, она прошла на кухню, стараясь производить как можно
меньше шума. Клацнула кнопкой чайника - тот заурчал не сразу, словно ему
требовалось какое-то время, чтобы проснуться среди ночи. Лена тем временем
достала из шкафчика пачку зеленого чая с мятой, вытащила пакетик и сунула
его в чашку. В ожидании кипятка присела на табуретку.
Когда чай был готов, Лена не стала рисковать - хорошо, что Антонина
Федоровна не проснулась, но зачем же и дальше испытывать судьбу? Выпить его
она сможет и у себя. Подумала так, и едва не расплакалась от обиды - а может
ли она говорить об этом доме "у себя"? И сможет ли когда-нибудь в будущем?
Даже когда они с Сергеем поженятся?
С каким облегчением она привела бы любимого человека в свой дом. Уж ее
мама никогда не позволила бы себе бросаться презрительными взглядами в адрес
избранника дочери. Жаль только, что приводить Сергея ей было решительно
некуда: в крошечной двухкомнатной распашонке с проходными комнатами ютились
мама, младший Ленин брат Олег и парализованная бабушка.
Семья же Корниенко, состоящая из двух человек, проживала в просторных
трехкомнатных хоромах. Некогда эту квартиру в благодарность за верную службу
отечеству получил полковник Иван Лаврентьевич Корниенко, отец Сергея, ныне
покойный. Овдовев, Антонина Федоровна не стала повторно устраивать судьбу,
всею своей жизнью подчеркивая уважение к почившему супругу. Спустя несколько
лет после его смерти она все еще чувствовала себя офицерской женой, и
предъявляла к миру повышенные требования: все вокруг должно было
соответствовать гордому званию "советская действительность". И ничего, что
Страна Советов давно канула в лету, ничего, что изменились не только взгляды
людей на жизнь, но и сама жизнь. Антонину Федоровну это не касалось ни в
коей мере. Экивоки на окружающий мир она считала недопустимыми, потому что
по ее железному убеждению "мир такой, каким его делаешь ты". В данном
конкретном случае, напрямую касаемом Лены, ее следовало понимать так: если
бы Сергей не привел в дом девушку легкого поведения, то и самого легкого
поведения не было бы в помине. Как и пятьдесят, сто лет назад люди сначала
женились бы, и только потом... узнавали друг друга поближе.
Корниенко убеждал невесту, что после свадьбы все изменится, и они
заживут одной дружной семьей, однако с каждым днем вера в разительную
перемену будущей свекрови покидала Лену капля за каплей. Больше всего на
свете ей хотелось жить с Сергеем вдвоем, чтобы не было больше никого - он,
она и когда-нибудь в будущем, возможно, не столь уж отдаленном, их ребенок.
Антонине же Федоровне в ее мечтах места не было. Однако надеяться на
отдельную жилплощадь в ближайшее время не приходилось: скромные зарплаты
рядового журналиста не слишком громкой газеты и экономиста небольшой
компании, занимающейся реставрацией памятников архитектуры, не позволяли
снять не то что квартиру, а хотя бы маленькую комнату в коммуналке.
Тихонько прикрыв за собою дверь и приспособив чашку на край журнального
столика, Лена с ногами влезла в глубокое старое кресло. Чаю хотелось