"Александр Тюрин. Псы-витязи" - читать интересную книгу автора

рухнуть в тот бульончик, что бурлил внизу.
Митя ощутил острый приступ стыда за то, что сотворил своими руками. Но
тут же вспомнил, как много позволено герою-избраннику. И что забота о
товарище также входит в круг его обязанностей.
- Еще успеем, поднажми, Еруслан.
- В голове все плывет и кружится от этой вони.- пожаловался
соратник.- Что-то замаялся я. Или по своим соскучился. Давно женушку Настю
не видел, и тятьку тоже.
От мысли, что бессмертный может умереть, Митя ощутил в один момент и
какое-то слабое злорадство, и сильную тревогу.
- От вони противогаз помогает, на, покрасуйся. От тоски -
приключения. И по-моему, их у нас хватает.
Еруслан в противогазе почти перестал хвататься за поручни и превратился
просто в куль, который Митя тащил на себе. Несмотря на эту явную перегрузку,
Мите казалось, что он парит. Газ, даже смешанный с продуктами взрыва, не
имел резкого запаха, но он теснил легкие и оседал мутной плесенью в мозгах.
От этой "плесени" Митя словно пребывал в невесомости, и не очень соображал,
где лево, где право. Только верхнее направление оставалось ему интуитивно
понятным. Иногда ему было доступно зрелище огромных цистерн, плывущих по
цеху, и тогда, несмотря на общее отупение, морозец пробегал куриными лапками
по его коже.
А лестница тем временем в конвульсиях прощалась с жизнью. Водяной поток
бросался на нее, обхватывал водоворотами. Сейчас обрушит лестницу, а их
утащит, задушит, понесет бесчувственными тушками.
Вот она задергалась в последних скрипучих судорогах, чуть не сбросив
Митю и Еруслана, а потом стала валиться вниз. Вернее она рывками сползала
вниз, вначале на пять метров, потом еще метров на семь. От очередного толчка
ноги Мити соскользнули со ступеньки и заболтались в воздухе. Тут уж стало не
до Еруслана. Руки рвались под тяжестью налившегося свинцом тела. Сердце
забилось как воробей, угодивший в сачок, затем стало холодеть и затухать,
чувствуя смерть. В голове ничего кроме глупостей возникало. Чем ближе к
концу, тем все тягучее и хилее были мысли - и никаких предсмертных
откровений.
Не затухающий мозг, а гораздо более активный глаз заметил остатки
лестничной площадки, вернее несколько погнутых прутьев, торчащих из стены,
за которыми имелась обшарпанная, убогая, но вполне настоящая дверь. Митя
чуть качнулся и полетел. И сперва даже не понял, вниз или вперед, но пальцы
успели ухватиться за площадку. Когда-то, в школе, он мог подтянуться на
турнике разве что разок-другой. А сейчас он подтянулся, выпрямился и,
ухватившись, за ручку зубами, принудил дверь распахнуться. Закрепившись в
дверном проеме, Митя на секунду поразился проступившим под кожей жилам и
протянул руку Еруслану. Витязь послушно поймал протянутую ладонь, но тут под
ним все рухнуло и разверзлось. Огромная туша древнерусского воина рванула
Митю вниз.
Напряглись доселе неизвестные группы мышц, глотка испустила рычание
достойное чемпиона по штанге, вместе с тем случился жим, рывок и толчок.
Они оказались в неосвещенном помещении, напоминающем гараж. На бетонной
площадке стояли погрузчики и транспортеры, а по пандусу можно было подняться
на верхний ярус, откуда по идее... Хотя система позиционирования приказала
долго жить, но "Нокия" еще выдавала из своей памяти план кирпичевского