"Александр Тюрин. Последнее чудо-оружие Страны Советов" - читать интересную книгу автора

начинающих принимать портвейн с семи утра. Да, наш андерграунд недалеко
ушел от аравийского седьмого века.
Потом кто-то прочитал философскую поэму про две какашки, беседующие о
величавом и непостижимом устройстве мироздания, причем за мироздание
принималась унитазно-канализационная система.
Наконец мохнорылый Лизкин хахаль отважно забренчал на гитаре какую-то
демонически-насильственную песню про мужественного клопа, который терзает
по ночам мягкую белую задницу секретаря ленинградского обкома.
- Давай-ка снимемся отсюда, - предложил Фима. - Квартира
коммунальная, но у Лизы имеется еще одна комнатка, там только бабушка с
внучкой содержатся.
Мы демонстративно хлопнули дверью в самый разгар исполнения, что
наверняка было воспринято мохнатым певцом как страшное оскорбление. Затем
прошествовали по коридору мимо соседа, чей взгляд выражал лишь
справедливое пролетарское презрение.
Во второй комнате действительно никого не было, кроме старушатины,
клюющей носом у экрана, где бормотала программа "Время", и той самой
кудрявой девчушки, которая вместо того, чтобы спать, выковыривала потроха
из какой-то американской игрушки.
- Проходной двор тут устроили. Он-то кто такой? - спросила малявка
про меня.
- Этот дядя тебе просто приснился, - выручил меня Фима.
- Ну тогда другое дело, - отозвался ребенок и снова стал оперировать
игрушку.
А Фима занялся мной:
- Я очень опасаюсь, Глеб. Спустя 5740 лет после сотворения мира
состоится частичное "тикун килим" и очередная порция "ор хохма" вольется в
"олам асия". "Клипат" попробуют ухватить эту добавку, особенно будут
стараться самые нечистые из них.
- Ты куда-нибудь поступал после того облома на Восточном факультете,
что-нибудь закончил, Фима? - как бы не по делу полюбопытствовал я.
- Как-то пил пиво возле железнодорожного института. Допил и думаю,
дай-ка зайду. Зашел, даже поступил и, кажется, закончил.
- Все-таки ты технарь. Я, конечно, немного знаю каббалистический
словарь, для меня это не птичий язык, но давай разговаривать более
информативно. Значит ты уверен, что недалек тот час, когда возникнут новые
каналы и крупная доза энергии может угодить к структурам, которые
паразитируют на нашем мире.
- Да, примерно так, Глеб. Если эту энергию сграбастают темные
структуры, то они еще раз попробуют привести наш мир в более удобный для
себя вид. Людям, в итоге, от этого крупно не поздоровится.
У Фимы даже сейчас, в минуту треволнения, взгляд был отрешенный.
Однако не такой, как у гэбэшного или армейского начальства, которое,
отдавая приказы, смотрит куда-то поверх твоей головы и недвусмысленно
показывает, что ты для него букашка, единичка и даже нолик. Фимин же взор
все время хотел улететь куда-то ввысь, где все ярче и яснее чем на земле.
- И конечно же, ты считаешь советское государство земным орудием тех
самых нечистых сил? - ехидно полюбопытствовал я. - Ты тревожишься, что
вместо администрации правозащитника Картера переделывать мир будет ЦК
КПСС?