"Илья Туричин. Весна сорок пятого (Роман) " - читать интересную книгу автора

вопросов не задавал, понимая, как Петр волнуется.
Они отошли под единственное дерево в лагере - большой ветвистый дуб
со стволом чуть не в два обхвата с такой густой листвой, что сквозь нее не
пробивалось солнце и тень под дубом была сплошной и прохладной.
- Сюда иногда выносили складной столик, и комендант пил чай из
русского самовара, - сказал Вайсман. - Не дай бог, в это время попасться
ему на глаза. Поморщится, рукой махнет - и все. Даже охранники обходили
этот дуб подальше.
- За все заплатит, - сквозь зубы процедил Петр.
В дверях штаба показался лейтенант, парнишки, не сговариваясь,
шагнули ему навстречу.
- Среди живых по уточненным спискам ни Флич, ни Фличевский не
числится.
- А среди мертвых? - тихо спросил Петр.
- Этого никто вам не скажет, пока не разберут архив. Да и весь ли он?
Может быть, уничтожали людей, уничтожали и документы. Без следа.
Фашисты!..
- Понимаю.
- И давайте, Лужин, заниматься делом. Помощника вам дали, если еще
что надо - говорите.
- Костюм бы какой.
- Вайсман здесь все знает. Он вас отведет на склад. В случае чего,
ссылайтесь на меня.
- Ясно. Разрешите идти, товарищ лейтенант?
- Идите. И завтра вечером представление в бараке. Тут у нас еще
медсестричка есть поющая. Музыку добываем.
Петр велел Вайсману вести его на вещевой склад, не совсем представляя
себе, что это такое. Очевидно, обмундирование немецкое, так оно ему ни к
чему. Хотя вот Вайсман оделся в цивильные штаны. Петр молча покосился на
Вайсмана.
А Вайсману не хотелось идти на склад. Тогда он схватил короткие
штаны, первую попавшуюся рубаху и убежал. И долго не мог надеть вещи. Хоть
оставайся в полосатой куртке! И еще Вайсману казалось, что он уже видел и
эти штаны, и эту рубаху на ком-то. Только не помнит, на ком. Видел. Будь
он проклят этот лагерь!
- Пришли, - сердито сказал Вайсман, останавливаясь возле стандартного
барака.
- Идем.
- Иди, я подожду.
Петр удивленно пожал плечами и открыл дверь. Пахнуло карболкой,
потом, гарью - привычный, свойственный лагерному бараку запах. И к нему
примешивался какой-то необычный, но тоже знакомый. Что-то пахло вот так же
дома. Зимние вещи. Нафталин. Причем здесь? Ах да, склад вещевой...
- Вам что, товарищ боец? Заблудились?
В полумраке Петр разглядел незнакомого старшину, тускло сверкнули
медали на гимнастерке.
- Я по приказанию коменданта лагеря. Мне надо одежду подобрать для
выступления.
- Выступления? - не понял старшина.
- Да. Детишек приказали развлекать. Артист я цирковой.