"Илья Туричин. Кураж (Роман) " - читать интересную книгу автора

- Ваша работа?
- Честное слово! - воскликнул Петр.
- Провалиться на месте! - вторил ему Павел.
- Провалиться просто. Обратно вернуться трудно! - сказал мужчина, и
руки сложили злосчастный зонтик.
- И все? - разочарованно спросил Павел.
- А дальше?.. - подхватил Петр.
- Дальше подъем. Подъезжаем.
- А зонтик? - в один голос спросили мальчишки.
- Зонтик как зонтик, - мужчина снова поднял зонтик, раздался щелчок, и
он раскрылся. Он был цел, блестящая черная материя туго обтягивала каркас.
- А-а... - начал было Павел.
- А то был сон, - сказал мужчина. - Спать надо меньше. До скорой
встречи. - И исчез.
А дверь откатилась до конца, и в проеме появилась мама. Она была уже не
в пестром халатике, как всю долгую дорогу, а в темно-синем платье с белым
вязаным воротничком. Светлые волосы аккуратно уложены вокруг головы толстым
валиком. Тоненькие, точно нарисованные брови ровными полукружьями тянулись
над большими серыми глазами. Наверное, поэтому взгляд у мамы был
наивно-удивленным. Словно все, что было вокруг, она видела впервые. И
маленький рот, с припухлыми, чуть подкрашенными губами, казалось, вот-вот
приоткроется, и удивленная мама скажет тихонько: "Ах!"
Но мама сказала тихонько:
- Петер. Пауль.
И мальчишки мгновенно спрыгнули вниз.
Папа часто шумел. И даже грозился "испробовать новый ремень на обеих
шкурах". Но с папой можно спорить, хитрить, отговариваться, увиливать,
доказывать.
С мамой спорить бесполезно. Сказала - отрезала. Мама очень строга.
Ремнем, как папа, не угрожает, но если шлепнет слегка за дело - почешешься!
Мама хоть и маленького роста, тоненькая и слабая на вид, да это только на
вид. Рука у нее тяжелая. Тренированная.
Как-то, обсуждая семейные дела, Петр и Павел пришли к выводу, что на
самом-то деле папа должен быть в семье мамой, а мама - папой.
Мальчики быстро и молча оделись и побежали по коридору умываться.
А вагон уже встряхивало на стрелках. Поезд пошел медленней. За
заплаканными стеклами окон замелькали одинокие огни. Их становилось все
больше и больше. Они отражались в рябых лужах у серых заборов, у длинных
кирпичных пакгаузов, у деревянных домиков. С невидимого черного неба сыпал
дождь.
Иван Александрович забрался на шаткую складную лесенку и начал
доставать сверху, из-под самой вагонной крыши, чемоданы. Мальчики
подхватывали их и ставили на нижние полки, с которых свернули постели.
Вскоре все купе оказалось забитым чемоданами, тюками, узлами, авоськами.
Просто непонятно, как семья ехала со всем этим скарбом столько дней, да еще
умудрялась есть, спать и даже принимать гостей.
Вагон подполз к зданию вокзала. Мокрая платформа блестела. И багажные
тележки на ней блестели. Встречающие прятали головы под зонтами или в
поднятых воротниках пальто.
Вагон дернулся несколько раз, словно ему не понравилась станция и