"Иван Сергеевич Тургенев. Холостяк (Комедия) " - читать интересную книгу автора

Мошкин. Как же-с, она играет на фортепианах-с. Ва-рияции и прочее все.
Как же-с...
Фонк. Это очень приятно. Я тоже немножко играю на скрипке.
Мошкин. И наверное очень хорошо.
Фонк. О нет! Так, больше для собственного удовольствия. Но я всегда
удивлялся тем родителям, которые пренебрегают, так сказать, музыкальным
воспитанием своих детей. Это, по-моему, непонятно. (Ласково обращаясь к
Пряжкиной.) Не правда ли?
Пряжкина от испуга передергивает губами, моргает одним глазом и издает
болезненный звук.
Мошкин (поспешно приходя ей на помощь). Совершенную истину изволили
сказать-с. Я тоже этому не раз удивлялся. Что за пентюхи, подумаешь, живут
на свете!
Шпуньдик (скромно обращаясь к Мошкину). Я с тобой, Михайло Иваныч,
совершенно согласен.
Фонк оборачивается на Шпуньдика, Шпуньдик почтительно кашляет в
руку
Фонк (продолжая поглядывать на Шпуньдика). Мне весьма приятно заметить,
что у нас, в России, даже в провинции, начинает распространяться охота к
искусствам. Это очень хороший признак.
Шпуньдик (трепетным голосом, ободренный вниманием Фонка). Именно-с, как
вы изволите говорить-с. Я вот-с, человек небогатый-с - вот даже можете
спросить Михаила Ива-ныча,- я тоже для своих дочерей фортепианы из Москвы
вы-писал-с. Одно горе: в наших палестинах учителя сыскать довольно
затруднительно.
Фонк. Вы, смею спросить, из южной России?
Шпуньдик. Точно так-с. Тамбовской губернии, Острогожского уезда.
Фонк. А! Хлебородные места!
Шпуньдик. Места, конечно, хлебородные, но в последнее время нельзя
сказать, чтоб очень были удовлетворительны- для нашего брата-помещика.
Фонк. А что?
Шпуньдик. Урожаи больно плохи-с... вот уже третий год.
Фонк. А! это нехорошо!
Шпуньдик. Хорошего точно в ефтом мало-с. Ну, а все-таки по мере сил
трудишься... хлопочешь... ибо долг. Конечно, мы люди простые, деревенские;
за столицей нам не угнаться, точно, в столице, конечно, все первейшие
продукты и прочее... По крайней мере, как говорится, по мере сил стараешься,
по мере сил...
Фонк. Это очень похвально.
Шпуньдик. Долг прежде всего-с. Но неудобства боль-шие-с. Иногда просто
не знаешь, как ступить. То, се... беда-с! Просто совсем в тупик приходишь...
Воображенье даже вдруг эдак ослабнет. (Он принимает утомленный вид.)
Фонк. Какие же неудобства, например?
Шпуньдик. А как же-с! Не то плотину вдруг прорвет. Рогатый, с
позволенья сказать, скот-с тоже сильно колеет-с. (Со вздохом.) Воля
всевышнего, конечно. Должно покоряться.
Фонк. Это неприятно. (Он снова оборачивается к Маше.)
Шпуньдик. И притом-с... (Заметив, что Фонк от него отвернулся, он
конфузится и умолкает.)
Фонк (Маше, которой Вилицкий шептал раза два на ухо во время его