"Юрий Тупицын. Эти тонкие грани риска" - читать интересную книгу автора

засиделся в космосе. А какое удовлетворение, какое торжество охватывает все
твое существо, когда ты побеждаешь самого себя и шагаешь через порог, возле
которого топчутся в сомнении и страхе тысячи других людей! Перед этим
блекнет даже самый миг победы.
- Олег Орестович, готов?
Шегель вздрогнул, очнувшись от своих так не к месту прийгедших в
голову, не относящихся к делу мыслей.
- Готов, - тенорком пропел он и шагнул вперед.
Шагнул в странный мир, в котором не было ни верха, ни низа, в котором
всюду, куда только мог взглянуть глаз, были звезды, звезды и звезды.
Правда, впечатление всеобъемлющей звездной пропасти скрадывалось сейчас
громадой астероида, которая тяжело вставала совсем рядом с кораблем.
Приходилось делать усилие, убеждая себя, что до него четыреста метров.
Отделившись от корабля, инженер сбалансировал скафандр, неторопливо
проверил снаряжение и сообщил:
- Все в порядке, я пошел.
- Слежу за тобой, - отозвался в телефонах голос Ларина, - желаю удачи.
Инженер дал двигателю скафандра малый ход. Раздался приглушенный свист
реактивной струи, и корпус "Микеши" медленно поплыл назад. Через пару
секунд Шегель вышел из тени корабля и окунулся в ослепительные потоки
солнечного света.
На прозрачном шлеме скафандра вспыхнули золотистые блики. Набрав
скорость четыре метра в секунду, инжедер выключил двигатель и полетел по
инерции. Он почти не спускал глаз со счетчиков радиации. Ее уровень
возрастал, все быстрее обгоняя квадратичный закон, и это беспокоило его
больше всего. Но доза радиации внутри скафандра была небольшой, и до нормы
было еще далеко.
Изломанная поверхность астероида, искрящаяся отблесками света,
разрасталась, растягивалась перед глазами, закрывая собой звезды. "Микеша"
съезживался и становился игрушечным.
На расстоянии десяти метров от астероида Шегель включил Двигатель на
торможение. Тысячетонная масса металла, разорванная глубокими трещинами,
под свист реактивной струи стеной валилась на него.
- Приземляюсь! - хрипловато сказал Шегель. Он волновался. Удары сердца
гулко отдавались в груди. Шегелю казалось, что Ларин должен их слышать, и
ему было стыдно своего волнения. Он вытянул ноги вперед и за мгновение до
касания подал в калоши скафандра электрический ток. Мощное магнитное поле
должно было помочь ему удержаться на астероиде.
А дальше все смешалось и перепуталось. Словно шмель, загудел зуммер,
внутри шлема замерцали красные вспышки лампочки опасности. Ноги коснулись
изломанного металла, но не удержались на нем. От полученного толчка вопреки
действию магнитного поля Шегель начал медленно, едва-едва удаляться от
астероида. Зуммер гудел все громче, это был уже не шмель, а рассерженный
пчелиный рой; вспышки лампочки следовали так часто, что сливались в почти
непрерывный багровый поток света.
Екнуло сердце, и острый холодок заполнил грудь. Радиационная
опасность. Но почему?! Мысли бессильно перескакивали с одного предмета на
другой, а ждать было некогда. Секунды, даже их доли решали сейчас его
судьбу и судьбу корабля. Стрелки счетчиков стремительно бежали по шкалам,
бесстрастно отмечали лавинообразный рост радиации. Рождался ядерный взрыв.