"Юрий Тупицын. Дальняя дорога (Авт.сб. "Дальняя дорога")" - читать интересную книгу автора

подумал, - в голубых глазах Соколова замерцали азартные хитроватые
искорки, - а что, если подростки этой школы-пансионата пронюхали о
несостоявшемся назначении? Представляете их реакцию?
- Как они могли пронюхать? - устало спросил Лорка. - Даже я, нынешний
кандидат в командиры, ничего толком не знаю.
- А если Виктор Хельг сам сказал об этом?
- Ну! - возмутился Федор.
- Вот вам и "ну", - сердито отозвался Соколов. - Конечно, такое
случается редко, чтобы взрослый сознательно эксплуатировал детей, но
случается. Последний раз, если не ошибаюсь, такое зафиксировано лет
семьдесят назад.
- И вы полагаете, что ученики школы-интерната решили помочь своему
кумиру? Так сказать, расчистить ему дорогу?
- А почему бы и нет? С их точки зрения, это благородная борьба за
справедливость.
- И ради этого они пошли на убийство человека? На убийство Тима
Корсакова?
Соколов несколько смутился и досадливо поморщился.
- Зачем утрировать? Они хотели просто вывести его из строя, как вывели
из строя других кандидатов. Убийство - несчастный случай, не более.
- А они знают о гибели Тима?
- Нет, - в голосе Соколова появились заговорщицкие нотки, - но я
установил, они уже не раз пытались выяснить, где Корсаков. Разными
способами: через родителей, знакомых и воспитателей.
- Да, - тяжело проговорил Лорка.
Неужели судьба так несправедлива, так жестоко несправедлива к Тиму?
Смерть, глупая случайная смерть.
Соколов осторожно прикоснулся к руке Лорки.
- Я понимаю, вам тяжело. Но наш долг, нелегкий долг экспертов, -
беспристрастно разобраться в том, что случилось.
Лорка молчал. Истолковав это молчание как согласие, Соколов уже живее
продолжал:
- Вы говорите, что знакомы с Хельгом по спорту. Какому?
- Шпага, - коротко бросил Лорка.
- Вам непременно и в самое ближайшее время нужно встретиться с Хельгом
на дорожке. - В голосе Соколова теперь звучали наставительные нотки, а
голубые глазки смотрели доверительно. - Посмотрите, каков Хельг сейчас в
деле. Знаете, человек может говорить разные вещи: правду, неправду,
полуправду, он может и ничего не говорить - молчать, и все. В поступках
человек более открыт, особенно если у него не совсем чистая совесть. А
после боя вы с ним поговорите по душам. Нервная и физическая разрядка,
знаете ли, располагает к откровенности.
Лорка не мог сдержать иронической усмешки. Соколов мгновенно уловил ее
и погрустнел.
- Понимаю, вас коробят мои деловые наставления. - Эксперт вздохнул,
хмуря свои белесые брови. - Но что поделаешь? Такова уж наша экспертная
доля.
Он помолчал и снова перешел на деловой тон:
- И одно условие напоследок. О нашем разговоре, особенно о подозрениях
относительно Хельга, никто знать не должен. О гибели Тимура Корсакова тоже