"Юрий Тупицын. На восходе солнца (повесть) (Авт.сб. "В дебрях Даль-Гея")" - читать интересную книгу автора

Клим ничего ему не ответил. Он не спускал глаз с унихода. Вот машина
загудела, дрогнула и, поднимая клубы песка и пыли, стрелой взвилась в
небо, взяв курс на плато, где стоял "Торнадо".
Клим поднялся с колен и благодарно произнес:
- Ты молодец, Нил. Вряд ли я простил бы себе убийство человека, пусть
даже безумного.
В ответ послышался тихий, хриплый смех. Клим круто обернулся и
похолодел. Нил Гор сидел, покачиваясь из стороны в сторону, пересыпая
песок из одной ладони в другую, и бессмысленно смеялся.
- Нил! - окликнул планетолога Клим. И так как тот молчал, он подошел и
тронул его за плечо.
- Чему ты смеешься, Нил?
Планетолог поднял на него пустые, улыбающиеся глаза, несколько секунд
внимательно рассматривал его, а потом посерьезнел и пожаловался:
- Голоса!
- Голоса? Какие голоса?
- Разные.
Гор огляделся вокруг и доверительно сообщил:
- То их слышно, а то нет. Говорят, говорят, а что говорят - не поймешь.
Разные голоса! Свой я тоже иногда слышу. И даже голос жены.
Склонив голову набок, он жалобно заглянул в самые глаза Клима:
- Она умерла, моя жена. Три года назад умерла, а я ее слышу. Как же это
так? Не пойму, никак не пойму этого. Умерла... а говорит!
В глазах его отразилась безмерная тоска, он заплакал.
- Галя, Галя! Как же это так! Как же ты? Не надо об этом, не надо! Все
равно не поможешь. Ты ведь умерла, я знаю. Я сам видел, как ты умирала.
А... может быть, и я умер?
И вдруг с облегчением захихикал:
- Нет, я не умер! Нет! Это все неправда.
Клим смотрел на него неотрывно. Он понял до конца слова Штанге: "Ты
теперь раб, понимаешь? Раб, раб, раб!" Вот какая судьба ему уготовлена?
Судьба буйно помешанного Штанге или тихого идиота Гора. А Штанге полетел в
сторону "Торнадо", и никто не знает, что он безумен. Нет, Клим может
умереть, сойти с ума, но предупредить своих друзей он обязан...
Непонятная страшная сила сдавила его до боли в костях. Так ничего и не
поняв, Клим машинальным движением подбородка включил амортизатор, а когда
скафандр раздулся, преодолев силу сжатия, он перевел дыхание. Посмотрев
вниз, штурман увидел, как Нил Гор с выражением панического ужаса на лице,
то и дело оглядываясь, удирал со всех ног. На груди Клима лежала
громадная, бурая, покрытая крупными бородавками лапа, похожая на уродливо
разросшуюся руку. На лицо ему падала тень. Он поднял голову и увидел
нависшую над собой лошадиную морду игуанодона.
Клим воспринял это без особого удивления. Если игуанодоны строят
здания, то почему бы им не хватать людей и не тащить их куда-то? Конечно,
Клим оказался непростительным ротозеем, но, пока на нем нейтридный
скафандр, ящер бессилен причинить ему вред. Игуанодон шагал прямо по
кустарнику, легко приминая его ногами-тумбами, как самую обыкновенную
траву. Клима мягко покачивало влево-вправо, вправо-влево. И весь этот
чужой мир с мутным небом, кирпичным солнцем, красноватым песком и серым
кустарником лениво покачивался перед глазами. Когда Клим закрыл глаза, ему