"Юрий Тупицын. На восходе солнца (повесть) (Авт.сб. "В дебрях Даль-Гея")" - читать интересную книгу автора

чистом виде, почти абстракция.
- Люди тоже делают много странного и бессмысленного, если посмотреть на
их деятельность непредубежденными глазами, - вздохнул инженер.
- Например?
- Обязательно подавай тебе примеры. Хм! Вспомни такое чудо, как
футбольный стадион. Стоит гигантское сооружение, вмещающее десятки и сотни
тысяч человек, и в нем ни души. Пустота, тишина и тайна. Лишь один раз в
неделю сходятся толпой люди и начинают неистовствовать. Что бы подумал по
этому поводу какой-нибудь разумный андромедянин?
- Он подумал бы, что прошлое, никому не нужное прошлое, еще крепко
сидит в нас.
- А музыка? - словно не замечая реплики штурмана, флегматично продолжал
Кронин. - Трудно придумать что-нибудь более условное. Все в ней держится
на некой договоренности и привычке. Здание по сравнению с музыкой куда
более понятная и практичная вещь. Его хоть пощупать можно! А музыку?
- Музыку можно слушать, - улыбнулся Лобов.
- И наслаждаться, если ты не окончательное бревно! - добавил Клим.
- Я понимаю, - серьезно согласился инженер, - музыка - это как юмор.
Когда чувство юмора есть, то все понятно само собой, а когда его нет, то
уж ничто не поможет. Что тут поделаешь, Клим, если, слушая твои экзерсисы,
я готов взять увесистый доисторический топор и расколотить твой инструмент
на тысячу кусочков! Но ближе к делу. Скажи мне, Клим, почему ты считаешь,
что наслаждаться сочетаниями звуков можно, а постройкой здания нельзя?
- Наслаждаться? Это кому же, брахиозавру?
- Брахиозавру, игуанодонам, птеродактилям - какая разница? Я говорю о
принципах. Разве строительство не может превратиться в чистое искусство
или своего рода спорт? Так сказать, стройка ради стройки!
Лобов, внимательно слушавший инженера, спросил без улыбки:
- Скажи, ты просто так ораторствуешь или у тебя есть какая-то идея?
Кронин покосился на командира, на штурмана и сказал:
- Есть. Но я боялся показаться нескромным.
- Укрепи душу свою и не бойся, - посоветовал Клим.
- А потом мне хотелось напомнить вам об ограниченности нашего опыта и о
бесконечном многообразии Вселенной.
- Ты уже сделал это.
- Ограниченность опыта и многообразие природы и явились тем
фундаментом, на котором я построил здание своей гипотезы.
Кажется, мы встретились с остатками некой своеобразной цивилизации, в
производстве которой главную роль играли не машины, как у нас, а
специально обученные дрессированные животные. По-видимому, трудовые навыки
были введены мезойцами непосредственно в генетический код животных и
передавались по наследству от поколения к поколению. Эти навыки были
закреплены не в коре мозга, она ведь у пресмыкающихся очень примитивна, не
в сфере условных рефлексов, а непосредственно в подкорке, в виде
безусловных рефлексов - инстинктов.
- Звездные минуты в жизни Алексея Кронина, - иронически пробормотал
Клим, хотя слушал инженера с видимым интересом.
- Биопроизводство, - продолжал Кронин, - было организовано мезойцами по
типу конвейера, расчленено на простые операции, выполнять которые под силу
даже самым примитивным существам. Давно известно, что таким путем можно